«Уйти из Серединных Мышик оставив безобидных крестьян в покое.
Награда: информация о постоялом дворе.
Штраф за невыполнение: как повезет».
— Хорошо, Прокопий Мышик. Не буду не настаивать, не мстить, не обижаться. Ухожу. Может, еще встретимся, да пригодимся друг другу. Но знаешь… Если вы меня приютить не желаете, скажи хоть, где можно голову прислонить? Устал я, мне бы поесть-обогреться. И, кстати, зовут меня Задрот. — Я усмехнулся. — Сэр Задрот.
На крестьянина это заявление не произвело эффекта.
— Ну, коли деньги есть, ступай воооон туда. Там за рощей дорога. По ней — налево, и вскоре выйдешь к трактиру. «Ешь-Пей» называется. А ежели денег много, пройди далее еще чутка, там трактир другой, получше. Но и подороже. Тот уже «Пей-Ешь», значится, будет.
Я кивнул. Не прощаясь развернулся, демонстрируя явное намерение удалиться.
— Погоди! — донеслось вслед. — Сэр, погоди! Так кто ты такой? И отколь вообще взялся?
Я через плечо глянул на бородатых. Усмехнулся.
— А вот не скажу. Злые вы. Уйду я от вас.
День десятый. Пергамент 5
Так я в этом трактире и оказался.
Вернее, сначала не в этом, а том, что подешевле. Зашел, осмотрелся, посидел полчасика… Послушал, посмотрел, понюхал… Но даже несмотря на нещадно терзавшее чувство голода, не смог заставить себя сделать заказ. Плюнул на и так загаженный пол и ушел.
На половине пути ко второму трактиру, меня нагнали двое мужиков. Я приметил их в общем зале «Ешь-Пея». Они тогда что-то как раз пили из липких от грязи оловянных кружек. Но в отличии от многих прочих, от поедания бурой неопределенной массы, нагло выдаваемой там за пищу, воздерживались. Мужики волосатые и упитанные. Заросшие бородами не хуже Мышиков, но в отличии от сероволосых селян — рыжебородые. И фигурами не такие рыхлые, а скорее плотные. И одежда в порядке, разве что запыленная с дороги и грязью заляпанная немного.
— Эй, пернатый! — заорали они еще издали. — Стой! Погоди!
Я напрягся. Вдруг разбойники? Робин Гуды местные? Приметили одинокого путника с большим мешком, решили, что в нем народное богатство заныкано. Вот и решили экспроприировать. Я припустил бегом. Мало ли… С такого расстояния левлы их не разобрать. А в трактире сидело человек сорок, этих двоих я специально, конечно, не рассматривал. Не говоря уже о том, что бы запоминать.
— Да стой, чудак-человек! Мы не лиходеи! Поговорить треба!
— Ближе не подходите! — заорал я. — Что нужно?
Мужики остановились. Понимающе переглянувшись, кивнули.
