— Прокоп??? Где? Это же он паскуда! Он…
— Вот, ушица… Настоялась… — в кухонной двери показался силуэт с огромным горшком руках. — Холодная толь… О! Как так?! Почему живой?
— Хватай его! — взревел десятник и с положения сидя прыгнул на кухонного.
Тот, нужно признать, не растерялся. Швырнул горшок в летящего на него Степана и попытался рыбкой выпрыгнуть в окно.
Ну, тут уже я пришел в себя от резкого изменения ситуации. Кастанул «Ночь», и в трактире стало темным-темно.
«Буум!»
Это Прокоп мимо окна промазал. Я-то в темноте вижу отлично, а вот он нет. Впечатался лобешником в стену, и отключился.
— Аааа!!! Глаза! Мои глаза!!! Он меня ослепил сволочь! Мертвой водой, не иначе!!! Аааа!!!
— Степан, уймись. Сейчас снова светло будет, не ссы.
— Бааарииин!!! Я бегуууу, барииин!!!
В темноту огромным ядром влетела туша Нафани. Я еле успел увернуться. А Степан нет. И они кубарем покатились по захламленному полу, сопя, ругаясь и почему-то награждая друг друга могучими тумаками.
— Отставить! Брейк! — заорал я. — Хватит! Тут все свои! Не драться!!! Да расцепитесь вы…
Когда свет вернулся, под глазом у Нафани красовался огромный фиолетово-черный фингал. А Степан, в дополнение к предыдущей своей помятости, щеголял ярко-красным, раздувшимся до неимоверных размеров левым ухом. Два великана хмуро смотрели в пол, избегая встречаться взглядами. Вероятно, не до конца еще выяснили отношения и готовы продолжить междусобойчик.
От них обоих неимоверно несло рыбой, уха оказалась наваристой.
— Познакомитесь, — сказал я. — Нафаня, это Степан. Степан, это Нафаня. Поднимайте этого… Вон, к лавке привяжите, чтоб не сбежал. Сейчас мы ему испанскую инквизицию устраивать будем.
Совместный труд, он, как известно, объединяет.
Немного поспорив на счет того, чем, какой стороной, и в какой позе привязывать пленника к лавке, богатыри уложили Прокопа на живот. Стянули руки и щиколотки под скамьей поясами, снятыми с валяющихся рядышком покойников. Спросили, снимать ли с иуды штаны и рубаху.
— Зачем? — не понял я.
— Ну как, — Бадья искренне удивился. — Вещи хорошие, почти новые. Дык, если много крови будет — опачкаются.
— Не надо. Я хоть и инквиз, но не зверь же. Сейчас, чары «Дознание» привяжутся, и поспрашиваем.
— Чего куда привяжется?
…
Мдя.
Нет.
Так не пойдет.
Нужно сначала полностью описать что там со мной происходило в Лабиринте, а потом уже текущие события освещать. А то, мысль скачет, я и сам забываю, о чем писал, а о чем еще нет. Вот, например, «Дознание» мое…
