«Такие лица, как у тебя, сохраняют красоту до старости», – ласково успокоил Юрий Сергеевич, заметив ее горестное стояние перед зеркалом. И еще немного погудел Ане в шею «у-у-у!». Он застал Аню, когда она пыталась пинцетом вырвать волосок, откуда-то появившийся на подбородке, и, услышав его глуховатый голос, вскинулась испуганно, будто ее застигли за чем-то стыдным. Ей было нестерпимо неловко и волоска на подбородке, которого прежде никак не могло быть, и зажатого в руке пинцета, и своего жалкого старания, и виноватого вида. И необъяснимо неприятна была мужнина ласковость, словно она в чем-то не оправдала его ожиданий, а он за это ее жалел.
«Такие лица, как у меня, сохраняют красоту до старости, – повторяла она про себя. – Такие лица, как у меня…» Неправда, все неправда! Она предъявляла ко времени свой обидчивый счет. Лицо начало расплываться, стало каким-то волнистым. Выпячивалось то, чего не было раньше, уже немного отвисли щеки, ослабевший подбородок противно дрожал студнем…
Юрий Сергеевич кружил по кухне, нервно поглядывая в сторону коридора, туда, где его дочка обнимала чужого неприятного парня. Прямо-таки физическую брезгливость вызывал у него этот чернявый красавец.
– И почему он держится с ней так по-хозяйски… и улыбка у него какая-то наглая…
– Не преувеличивай! Мальчик как мальчик, красивый, между прочим… Ну, если тебе не дает покоя, что они там сидят, давай я сама их позову, – предложила Аня. – Сначала буду долго шаркать ногами, шуршать и кашлять под дверью… Нет ли у тебя чего-нибудь, что очень громко и страшно шуршит?
Аня погладила Юрия Сергеевича по голове. Вот у него почему-то ни одной седой нити. Несправедливо…
Юрий Сергеевич так счастливо учился вместе с дочерью, словно в свои сорок с небольшим начинал жизнь заново и сам собирался стать искусствоведом. Конечно, знай Юрий Сергеевич, что Маша почти что занимается почти любовью на лекциях по истории искусств в чужом институте, он бы ни за что не стал ей помогать. Но он не знал. Юрий Сергеевич внимательно изучал историю искусств и диктовал Маше шпаргалки.
Антон учился на специальности «интерьер». Для него начерталка была предметом необходимым. «Будущие интерьерщики должны уметь легко накидать чертеж любого помещения», – говорил преподаватель. Антон чертил грязно, и Маша, которая не могла «накидать» даже три проекции спичечного коробка, пыталась ему помочь начертить набело.
– Раечка, вот вид сверху… а вот оксонометрия… – объяснял Антон.
