Когда Феня вышла, Саша приблизился к Ване, взял его за пуговицу и проговорил:
— Иди отсюда, парень, пока не поздно, здесь тебе не резерв Главного командования для подбора кадров. Вместо того чтобы самому заниматься, как комсоргу, фермой и готовить для нее молодежь, ты забираешь последних. Не выйдет!
— «Не выйдет!» Хоть ты и партиец, а не понимаешь, что таким, как Феняшка, надо помогать, а она вон и уроки ходит в сад учить…
— Ах, уроки!.. — перебил его Саша. — А твое какое дело?
— Может, она мне нравится… — выдохнул Ваня.
— Нравится? Ну и говори с ней сам, а не пользуйся случаем забирать с фермы девчат. — Саша подошел к двери, открыл ее и, краснея, сказал сердито: — Прошу!
Бывает, километр за километром течет река спокойно — ничто ее не волнует, медленно, неторопливо мелькают небольшие сквозные рощицы, поля. И вдруг где-то на крутом повороте, за холмом, нежданно-негаданно ворвется в ее тихий плеск гремящий по камням бурный поток — и тогда сразу все меняется…
Вот уже с неделю Феня живет вместе с доярками в луговом стане. Три палатки на берегу Оки, чуть поодаль — загон для скота под камышовой крышей.
Привольно! Воздух легкий, чистый — не надышишься, и ждешь чего-то радостного… Может, настроение такое у Фени, оттого что в первый же день, как приехала в луга, нашла она пучок приточной травы, от которой, говорят, людям бывает счастье. Разве догадаешься, что к чему! Доярки тоже повеселели. Кончились недели весенней бескормицы. Травы по лугам сочные, свежие. Фенины телята опять пошли на поправку.
По утрам Феня бегает в ближний лес, ломает черемуху. Ей нравится, когда в палатке веет ароматом леса. Вот и сейчас набрала большую охапку белых пахучих веток — под тяжелыми влажными кистями цветов почти совсем не видно зеленых листьев, утопила лицо в черемухе, улыбнулась.
«Сперва сменю букет у Александра Ивановича, потом у себя». На заре видела она, как заведующий фермой направлялся к дояркам, выгонявшим коров. Значит, наверно, дома его еще нет. Феня легкой, неслышной походкой приблизилась к палатке и уже хотела было войти в нее, как на пороге появился Александр Иванович…
— Ага, наконец-то поймал! Так вот, оказывается, кто мне черемуху таскает!
Феня смутилась и не знала, что сказать. Она ждала, когда он поздоровается, и тогда ей легче будет найти подходящее слово. Но Александр Иванович все временил, смотрел на нее, весело прищурясь. Ему было приятно, что она, такая молодая, весенняя, стоит перед ним и солнечные зайчики играют на ее платье. А какие у нее пушистые ресницы!
