Нарушения развития и социальная адаптация | страница 114
Как видно из таблицы, заметно увеличивается удельный вес внешнеобвинительных реакций (Е), причем их нарастание происходит в основном за счет «упорствующих» реакций, связанных с фиксацией на удовлетворении потребности (NP). При этом более чем в 2 раза уменьшается число самообвинительных реакций (I-реакций), отражающих не только способность испытывать чувство вины, но и брать на себя ответственность за возникновение тех или иных ситуаций. К этому можно добавить, что относительно конструктивное поведение, «смягченные» реакции наблюдались почти исключительно в ситуациях взаимодействия со взрослыми.
Подобные тенденции фрустрационного реагирования отражают, на наш взгляд, прежде всего, специфику условий социализации этой категории детей: атмосфера постоянной конкурентной борьбы не только за обладание материальными объектами, но и за персональное внимание со стороны взрослых, вырабатывают довольно жесткие и ригидные стереотипы действий с явным преобладанием аффективно-оценочного отношения к фрустрирующим ситуациям. Примечательно, что, как и в группе Б, наименее конструктивное поведение достоверно чаще встречалось у детей с «осложненной дебильностью». Однако в данном случае частота такого поведения не обнаруживала зависимости от уровня интеллекта: в равной мере оно демонстрировалось и при высоком, и при низком ОИП.
Социометрический опрос проводился по двум позициям (по понятным причинам была исключена ситуация с приглашением на день рождения). Полученные данные обнаружили сходство некоторых общих тенденций предпочтения или отвержения сверстников, выявленных в группе Б. В частности, в число выбираемых практически не попадали дети с брутальными, неконтролируемыми проявлениями агрессии. Влияние на выбор оказывал и характер отношения со стороны учителя; вместе с тем, более выраженной оказалась позиция, которую мы обозначили как проявление «аффективной оппозиционности»: значительно чаще, чем в группе Б, отвергались дети, явно поощряемые учителем.
Среди других особенностей можно было отметить отчетливое тяготение к выбору детей, физически сильных или проявляющих уверенное, независимое поведение, но без выраженной агрессии (как правило, эти дети отличались и более высоким уровнем интеллектуального развития). При этом обращали на себя внимание выраженные трудности вербализации выбора, словесного определения именно позитивных качеств выбираемого сверстника, отражающие опыт пусть несложного, но все-таки вполне осмысленного и дифференцированного эмоционального восприятия этих качеств. В предыдущей группе эти затруднения отмечались, главным образом, у детей с наиболее низким уровнем развития вербального интеллекта. Негативные оценки демонстрировались значительно чаще, причем с достаточной степенью лексического разнообразия («злой», «жадный», «гад», «сволочь», «ябеда» и т. п.). Отмечалось и частое привлечение ситуативных оценок («дал», «отнял», «обозвал», «помог» и т. п.), предполагающих легкую смену оценочных позиций.
