Рядом с этими функционерами находился, к счастью в не очень жаркое утро, на аэродроме Байконур Полинин. Все внимательно следили за приземлением самолета, который доставил президента де Голля, его взрослого сына, личного врача и пару телохранителей на космодром. Все остальные сопровождающие французского президента лица были «отрезаны» из-за пресловутой секретности этих мест, а единственным связующим звеном между французами и руководителями СССР оставался Полинин. Это был действительно знаменательный день для Ростислава. С утра и до вечера он находился рядом с легендарным генералом Франции, сумевшим отстоять ее честь и достоинство в страшной войне против гитлеровского фашизма. Кроме того, это был политический прорыв в холодной войне Советского Союза с Западом: французский президент – первый иностранец на советском космодроме!
Де Голль был в хорошем настроении, он переходил от объекта к объекту с присущей ему военной выправкой, мало говорил, но внимательно слушал все то, что ему переводил незнакомый полковник. Брежнев в качестве хозяина был радушен, раскрепощен и много шутил. Косыгин оставался хмурым и сохранял упорное молчание. Крутившийся около них Подгорный (в то время председатель Президиума Верховного Совета, т. е. формально президент страны) хихикал и поддакивал. Все остальные высшие чины Советской власти находились в отдалении. Де Голлю было продемонстрировано все возможное и невозможное вплоть до запуска спутника в космос с помощью мощнейшей советской ракеты, главного достижения великого конструктора С.П. Королева, который за пару месяцев до визита де Голля умер на операционном столе, поскольку врачи не могли ввести ему необходимую трубку через рот из-за того, что обе его челюсти были сломаны в сталинских застенках.
Ближе к вечеру на аэродроме, в лучах заходящего солнца, де Голля провожал весь советский синклит во главе с Леонидом Ильичем Брежневым. Члены этого синклита строго соблюдали дистанцию. Возле французского генерала находились Брежнев и Косыгин, рядом с которыми суетился Подгорный. Несколько отступя в сторону стоял министр обороны Малиновский и маршал Крылов. Еще в большем отдалении безмолвствовали десятка полтора генералов, лица, сопровождающие де Голля, работники ЦК КПСС. Наступает момент последних рукопожатий, и президент Франции произносит слова, приобщающие Полинина к номенклатуре высшей элиты СССР. Де Голль говорит: «Уважаемый генеральный секретарь, Франция никогда не забудет, что ее президент был первым иностранцем, посетившим центр великих космических достижений советского народа. Позвольте за это принести глубокую благодарность Вам, как руководителю государства, маршалу Крылову, как хозяину космодрома, и полковнику, чье великолепное знание французского языка и космической науки сделало мое пребывание в Байконуре особенно полезным…»
