- Меня зовут Иэен орх Даган, для вас я – господин начальник колонии, - он говорил на межгалактическом, и голос у Ена (так я назвал его про себя, дабы избежать хаотичного наскакивания одной извилины на другую) был грубый и хриплый, словно обладатель отменного баса умудрился простыть и поорать всласть одновременно. – Если вы не будете создавать нам проблем, то и у вас их не будет. Это главное, что вам нужно знать. Понятно?
Нестройный хор голосов проскандировал: да, господин начальник колонии. Я промолчал. Он стрельнул глазами в мою сторону, и кровь отлила от моего лица. Его радужки перетекали из цвета в цвет, из фиолетового в красный и обратно, стоило их хозяину перевести взгляд; собранные в высокий конский хвост волосы вели себя так же непостоянно. Черная бровь под линией чешуи недоуменно изогнулась, и я мысленно весь сжался, совсем не ожидая, что Ен попросту развернется и, цокая когтями по полу, удалится из зала.
Здесь же с нас сняли кандалы, сопроводив этот процесс выражением легкой брезгливости по отношению к этой мере предосторожности на экзотичных лицах. После этого охрана повела заключенных бесконечными коридорами сквозь бронированные двери, которые разъезжались перед нашими конвоирами. В конце нас завели в лифт и, судя по всему, спустили глубоко под землю.
Не знаю, как у других, но у меня появилось ощущение, что меня похоронили. Правда, хоронить своих покойников уже давно считается пережитком древности: земли и так катастрофически мало, так что тела либо кремируют, либо выбрасывают в космическое пространство – в зависимости от обстоятельств…
Помещение, которое отводилось под жилье заключенных, было большим и многоярусным. Нас развели по камерам, которые были в данный момент не защищены силовыми полями. В моей камере была двухъярусная кровать, стол, стул, умывальник и унитаз, а еще - я бросил взгляд на кровать, внизу была заправлена постель и на ней лежала Библия - плюс сосед. Религиозного фанатика мне для комплекта еще и не хватало. М-да…
Я быстро застелил свою постель на втором ярусе и, как был, в комбезе, так и завалился спать, словно жалкий клочок ткани смог бы меня защитить. Но тогда казалось, что лучше уж какая-то преграда между мной и окружающей действительностью, даже такая ненадежная.
Я устало прикрыл глаза, и вскоре в голове пронеслось торнадо образов.
Ту несвойственную мне апатия, в которой я находился во время следствия, можно было бы списать на шок, но, думаю, что смог бы справиться с ним быстрее. Сейчас я уверен, что мне вкалывали сильные седативы вкупе с каким-то наркотиком, поэтому я воспринимал мир неадекватно. Как меня могли осудить на пожизненный срок за непреднамеренное убийство?! И почему я согласился с приговором? Ответ прост: Уайт подсуетился. Не сумел убрать меня руками Мэтта, так успел воспользоваться случаем и отослал меня в далекие дали, лишенного всех прав и шанса на возвращение. Слишком многое в мире продается и покупается. Мою жизнь продали. Легко. А я не сопротивлялся.
