Спустя несколько часов, пробудившись, она была абсолютно спокойна, будто случившееся с ней было лишь страшным сном. Но глухая боль и ссадины говорили обратное. Над ней стоял Кирилл, в глазах которого читались сочувствие и сострадание, желание помочь и защитить.
-Не бойся, я не собираюсь причинить тебе вред. Кто ты?
- К-Ксения, - заикаясь, ответила девочка.
- Пошли, я провожу тебя до дома. Только, у меня убедительная просьба, ни кому не говори, что здесь произошло. Тебе всё равно не поверят.
Прошёл месяц с того самого дня. Кирилл и Ксения начали дружить, но она немного боялась его, зная, на что он способен. Кавес был не против их общения, но желал, чтобы она тоже обучалась пути магии. Так же с ними часто гулял Стас, родной брат Ксюши, ставший другом Кирилла. Они часто гуляли на небольшом поле, бродя средь заброшенных покрытых ржавчиной корпусов автомобилей. В этих железных лабиринтах Кирилл демонстрировал свои магические способности, удерживая предметы в воздухе, кидая их и поджигая.
Незаметно прошло два года. Кирилл и Ксения перестали быть просто друзьями. Между ними была любовь. Детская, наивная, но самая чистая, лишённая грязи взрослой жизни. Теперь и они владели магией, составляя простые заговоры. Магия в чистом виде была им недоступна, но они грезили когда-нибудь научиться и ей. Преступность в городе была минимальной, возводились торговые центры и фабрики. Смена мера и всей администрации благосклонно сказалась на городе и его жителях. Кириллу исполнилось семнадцать лет, и он начал задумываться, куда ему поступать учиться после школы. Ему очень не хотелось покидать город, в котором была его первая любовь.
Что-то поменялось в отношениях Кирилла и Ксении, сделав их холодными. Общение становилось всё более и более сухим, встречи стали менее радостными. И вот, как-то раз, Ксения призналась, что уже как месяц встречается с другим. Горечь и обида нахлынули на Кирилла, пробуждая в нём Кавеса. Не зная, что сказать, да и не желая этого, он молча ушёл. Эмоции, бурей захватившие его, требовали выхода, и он направился в лабиринты машин, раскидывая их своими заклятиями. К концу дня злость отступила, оставив лишь горькое осознание некоего предательства. Кавес взывал к мести, жаждая крови и страданий. Ведь Он даровал знания, а от Него отвернулись! Едва угомонив Кавеса, Кирилл направился к заброшенному много лет назад недостроенному дому. Забравшись на крышу, он закурил. Эта вредная привычка у него появилась полгода назад, когда он, желая попробовать что-то новое, впервые закурил папиросу. Глядя на ночной город, мелькающие огни, он всё больше погружался в своё отчаяние. Желание жить покинуло его вместе с Ксюшей, а осознание жестокости своего внутреннего обитателя напоняло страхом. Он понимал, что теряет контроль над телом. Подойдя к краю крыши, он снова закурил. Тихо, словно боясь быть услышанным, он произнёс стих, сочинённый в порыве холодного отчаяния:
