— В моем случае — дело в рабстве, — говорит Эбби.
Гребаный идиот. Я должен заткнуться. Надо было заткнуться еще минут пять назад.
Кто-то снова включил стереосистему.
— Пойду выпью. — Мартин вскакивает в своей порывистой манере. — Принести вам чего-нибудь?
— Спасибо, но я за рулем, — отвечает Лиа.
Хотя она бы отказалась, даже если была бы пассажиром. Я-то знаю. Потому что существует невидимая граница: по одну сторону — Гаррет, Эбби, Ник и все музыканты на планете, которые ходят на вечеринки, пьют и не пьянеют в стельку от одного пива, которые занимались сексом и не считают это чем-то особенным. По другую — я и Лиа.
Но мне почему-то становится лучше от осознания, что Блю — один из нас. Исключительно догадки, но почему-то мне кажется, что он никогда не целовался. Забавно, но не знаю, считаются ли мои поцелуи. Ведь с парнем я не целовался. И об этом я думаю постоянно.
— Спир? — раздается голос Мартина.
— Прости, что?
— Пить будешь?
— А, спасибо, мне хватит.
Лиа издает звук, похожий на смешок.
— Я тоже все, но спасибо. — Эбби пихает меня ногой. — Знаете, дома я просто садилась на метро и пробиралась потом к себе через заднюю дверь, так что было без разницы, сколько я выпью. — Говоря «дома», она все еще имеет в виду Вашингтон. — Но родителям Саймона, наверно, лучше не видеть меня пьяной.
— Думаю, им параллельно.
Эбби смахивает челку с лица и поднимает на меня взгляд.
— Поверь, ты удивишься.
— Эти люди разрешили моей сестре проколоть ухо миллион раз.
— Ого. Нора крута, — вставляет Лиа.
— Окей, вообще-то Нора — противоположность крутоты. — Я качаю головой. — Я намного более крутот, чем она.
— И не позволяй никому переубедить себя, — произносит Мартин, снова устраиваясь возле Эбби, теперь уже с пивом в руке.
Эбби потягивается и кладет ладонь мне на капюшон.
— Ну, ребят. Люди танцуют.
— Молодцы, — говорит Ник.
— И мы танцуем. — Эбби протягивает к нему руки.
— Не-е-ет. — Но он все-таки откладывает гитару и позволяет Эбби поднять себя на ноги.
— Мм, а ты видела, как клево танцую я? — спрашивает Мартин.
— Ну-ка!
Он начинает размахивать руками, как будто плавает, а потом одновременно пожимает плечами и двигает вперед бедрами.
— Да-а, ты великолепен, — смеется Эбби. — Пойдем!
Она тянет его за руки, и он, сияя, вскакивает с места. Потом она ведет свой маленький гарем на ковер у стерео, где люди пьют и трутся друг о друга под Канье[13]. Но когда Эбби танцует, то погружается в свой собственный мир, поэтому Нику и Мартину остается только неловко качаться под музыку и принципиально избегать взглядов друг друга.
