Немного согревшись, Офелия обратилась к Торну:
– Должна вам сказать, я плохо понимаю этих людей…
Торн упрямо молчал, и она решила, что не дождется ответа. Но он все же заговорил:
– Для всех посторонних, пока я не решу иначе, вы с вашей родственницей будете считаться компаньонками моей тетки. Я привез вас с другого ковчега, чтобы ее развлечь. И если хотите облегчить мне задачу, прошу держать язык за зубами. Особенно это касается вашей опекунши. А главное – не обращайтесь со мной как равная, – добавил он с принужденной улыбкой. – Это может вызвать подозрения.
Офелия отошла от камина, хотя ей было жалко расставаться с его теплом. Значит, Торн намерен скрывать факт их помолвки? Очень странно… И что за отношения у него со здешними хозяевами? Они величали Торна монсеньором, и за их внешней фамильярностью скрывалось почтение. На Аниме все жители состояли в родстве, и подобные церемонии были им не свойственны. Здесь же явственно проглядывала нерушимая иерархия, смысл которой Офелии был пока непонятен.
– Вы живете здесь? – спросила она, стоя поодаль, еле слышно.
– Нет, – помолчав, соблаговолил ответить Торн. – Это домик егеря.
Офелия облегченно вздохнула. Ей был неприятен едкий запах охотничьих трофеев. Даже запах гари из камина не мог перебить его.
– Мы здесь заночуем?
До сих пор Торн сидел к ней боком, и ей был виден только его четко очерченный профиль. Но при этом вопросе он повернулся, устремив на нее свой ястребиный взгляд. От удивления строгие черты его лица вдруг смягчились.
– Заночуем?! Как вы думаете, который теперь час?
– Видимо, гораздо более ранний, чем я полагала, – вполголоса призналась Офелия.
Полумрак, застилавший небо, ввел ее в заблуждение. Ей хотелось спать, она вся промерзла, но ничего не сказала Торну. Не стоит показывать свою слабость этому человеку, он и без того считает ее слишком хрупкой.
Внезапно в передней раздался грохот. И следом – яростный вопль тетушки Розелины:
– Вандалы! Негодяи безрукие!
Офелия почувствовала, как сжался Торн. В зал шумно ворвалась ее тетка в меховой шапке, багровая от гнева. За ней шла жена егеря. Теперь Офелия смогла ее рассмотреть как следует. Это была розовощекая толстушка с золотистой косой.
– Ну можно ли заявляться к добрым людям с такими штуковинами?! – сердито сказала она. – Герцогиней вы, что ли, себя возомнили?
Розелина заметила Офелию и, воинственно потрясая зонтиком, как шпагой, призвала ее в свидетели:
– Они сломали мою прекрасную, мою замечательную швейную машинку! Как прикажете мне теперь подрубать платья, чинить прорехи?!
