- …пять маек, трусы, футболки… не помню, сколько. Носки, простые и шерстяные. Шерстяная шапка. Панамка. Кепка с козырьком.
- Кха-ха-ха!!! – вдруг расхохотался, держась за бока, Пантелеймон, - Ха-ха!!! Ох-хо-хо!!! Ты слышал, Василий? Хи-хи-хи!!!
Василий явно всё слышал, до единого слова. Потому что тоже, вслед за Пантелеймоном, оскалил свои жёлтые зубы и заржал, запрокидывая голову:
- И-и-и-и-а-а-а-ха-ха-ха!!!
- Шапка-ха-ха! – веселился Федулыч, - Кепка-ха-ха! Панам-ха-ха-ка! У тебя ж вроде не три головы, как у нашего Горыныча. Зачем тебе, ха-ха, колпаков столько?
Венька обиженно поджал губы и отвернулся.
- Ладно, Веник, - миролюбиво сказал Пантелеймон и похлопал его по плечу, - не дуйся. Приехали уже. Вот оно, твоё Полетаево. Летают, значит, тут все. Полетают, полетают, и назад, как положено, возвратятся.
Впереди, на светлой солнечной опушке, виднелась изгородь. За изгородью – обычная приземистая деревенская избушка. Толстые брёвна в семь рядов. Маленькие, подслеповатые окошки. Из кирпичной трубы дым. И стояла избушка, как положено - к лесу задом, к путникам, естественно, передом.
Необычным в избушке был её цвет – крикливо-жёлтый, как яичный желток, весёлый, с яркими бликами и переливами. Ставни у окон были малиновые. А крыша выкрашена сиреневой краской, да вдобавок вся разрисована розовыми и голубыми цветочками.
С крылечка махала белым платком сухонькая, чуть сгорбленная старушка в потёртом оранжевом пальто и синих галошах на босу ногу.
– Никак, капитулирует, - шепнул Веньке Пантелеймон и повернулся всем телом к старушке, - Эй, хозяйка, что стоишь, флагом машешь? Принимай долгожданных гостей!
Часть 2. ДЕРЕВНЯ ПОЛЕТАЕВО И ЕЁ НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ОБИТАТЕЛИ.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях…
А. С. Пушкин
Глава 1. Старушка в оранжевом пальто и синих галошах.
- И-и-и-х-х-ха!!! – вскрикнули одновременно осёл Василий и старушка в пальто и галошах.
Василий – от того, что слишком сильно натянул Пантелеймон вожжи. Старушка, вероятно, от переизбытка чувств.
Она подпрыгнула, закружилась, как юла, на месте, кубарем скатилась с крыльца, пулей пролетела сквозь калитку, кинулась к телеге и вцепилась, как сумасшедшая, в Веньку.
- Внучок! Внучок любимый приехал! – заверещала старушка, обнимая Веньку и покрывая поцелуями его толстые щёки, - Наконец-то! Все глаза проглядела! Заждалась!
Она трясла Веньку, как грушу. Гладила его по голове. Ерошила волосы. Дёргала за уши. Тискала, тормошила, пошлёпывала по спине. Вырваться из её объятий было невозможно.
