— Мне нужно почту посмотреть, — сказал Ник себе под нос. — Там, оказывается, какая-то производная рвется…
— Вот бы на съемки попасть! Вы были, Николай Михайлович?
— Ты лучше баттл посмотри, это клевей гораздо! Они там такие тексты забубенивают, мама не горюй!..
— Так вы к нам в отдел непременно зайдите, — напомнила Ирина, блестя глазами. — И как можно скорее, чтобы мы все успели, да?
И кончиками пальцев провела по Никовой руке. Тот скосил глаза. Ирина усмехнулась — какой пугливый!
В дверь заглянула секретарша отделения, обшарила глазами собравшихся и возликовала, увидев Ника:
— Колечка, там в приемной человек тебя дожидается. Я уж звонила-звонила, ты что, телефон куда задевал?..
Ник всегда и везде забывал мобильный телефон.
— Михал Наумыч, я зайду потом обязательно!
— И к нам не забудьте! — Ирина улыбнулась.
Она очень старалась. У нее было двое бесхозных детей, а Галицкий неженат и перспективен.
С кружкой в руке Ник быстро пошел по коридору, секретарша за ним не поспевала, распахнул дверь в приемную и замер — возле стола сидел давешний майор Мишаков. Он был в штатском и сосредоточенно ковырял заусенец.
— Вы… ко мне?
— А? — Мишаков поднял голову и сунул в рот палец. — А, да. Не то чтобы к вам, за вами я.
Секретарша вошла и стала основательно располагаться за столом. В окна ломилось апрельское солнце, заливало громадную фотографию планера «Су-57» в аэродинамической трубе на стене у нее за спиной. Рядом висел православный календарь с затейливыми красными буквицами.
— У вас тут строго, — вынув палец изо рта, продолжал майор как ни в чем не бывало. — Я пропуска два часа добивался!
— Режимный объект, — пояснил Ник.
— Оно и видно. Ну чего? Пошлите?..
…Уж я б тебя послал, подумал Галицкий. Уж послал бы так послал!..
Он распахнул дверь в кабинет — как начальнику отделения ему полагался отдельный кабинет!
— Проходите.
Майор Мишаков засмеялся:
— Да я бы и тут подождал, пока вы одежонку возьмете, хотя!.. — Он зашел за обитую коричневым дерматином дверь, Ник ни в какую не соглашался заменить ее на современную, пластмассовую, огляделся по сторонам, фыркнул и поторопил: — Давайте, давайте, руки в ноги и марш-марш!.. Мне ждать некогда, мне дело нужно в суд передавать!..
Ник поставил кружку с чаем на собственный стол, заваленный бумагами, распечатками и карандашами. Он писал всегда исключительно карандашами.
— Добрый день, — сказал он майору. — Куда я должен с вами ехать?
— В отделение, куда, куда!.. — нетерпеливо ответил Мишаков. — Ты мне только лицо не строй, не на того напал. Брательник твой строил, строил, а все равно на нарах отдыхает. Где барахло твое?
