Русь (Часть 2) | страница 35
- Ну, вы, распустили губы-то, - крикнул Митрофан, сердито дернув вожжи и задрав лошадям морды вверх.
- Ты сам-то не меньше их губы распустил, - сказал Митенька.
На это Митрофан ничего не возразил.
- Ну-ка, господи благослови, напрямик, - сказал он, приподнявшись на козлах и загляды-вая вперед, как это делают, когда пускаются вброд в неизвестных местах. И он свистнул на лошадей.
- Тише ты, всю душу вымотаешь! - кричал Митенька, держась обеими руками за края шарабана, как держатся за края лодки, когда едут по опасной быстрине. - Ну, вот, куда ты заехал! Теперь либо целиком по овсу придется, либо в объезд. Еще больше крюку.
А на меже стояли две бабы, рвавшие в мешки траву, и, прикрыв рукой глаза от солнца, смотрели на барина в белом картузе, который крутился по пашне и по овсу.
- Чего их там домовой носит? - сказала одна в красном платке, стоя с горстью сорванной травы в руке.
- Небось, он знает, чего, - сказала другая постарше, в подоткнутой паневе и в рубахе с прорехой на груди. - В прошлом годе так-то ездили-ездили поперек поля, а потом целый клин земли и отхватили. После уже узнали, что это земномеры от казны подосланы были.
* * *
- Ну, куда же все-таки тебя нелегкая занесла? - сказал Митенька.
- А вам куда надо-то было? - спросил Митрофан, натянув вожжи и повернувшись с козел к барину.
- А ты только теперь и догадался спросить?
- Да ведь кто ж ее знал-то, - сказал неопределенно Митрофан и, как бы боясь продолже-ния разговора на эту тему, стал поворачивать лошадей в обратную сторону. - Должно, дождь ночью будет.
Невдалеке показалась знакомая зелень парка на бугре за церковью. Это была усадьба Тутолминых.
- Недалеко тут и крутились-то, - сказал Митрофан. - Прямо как черт разум помутил.
- Он у тебя по семи раз на неделе его мутит. Ну, поезжай к Тутолминым, а то вон туча зашла. Все равно до дому не успеем до дождя доехать. Вечно одна и та же история: едешь в одно место, попадаешь в другое.
Дождь, правда, надвигался. На юге синела темная грозная туча, и, когда она одним своим тяжелым крылом надвинулась на опускавшееся солнце, вся окрестность вдруг подернулась сумерками. Лес потемнел. Дорожная пыль стала тяжелее. Казалось, что наступает вечер. И хотя не было ни малейшего ветра, туча с своим зловещим седым валом быстро неслась навстречу. Уже передние, черные, разрядившиеся грядами облака были над головой. Жуткий бело-мутный просвет пониже седого вала становился все ближе и все шире захватывал горизонт. Запахло дорожной пылью; набежавший ветер закрутил ее на середине дороги и понес в сторону, на пашню. Стаи мелких птичек, сидевших на межах и кустиках полевой рябинки, тревожно пере-летывали па ветру через дорогу. И в лицо уже дул от тучи свежий ветер, пахнущий теплым дождем.