Мне это показалось неубедительным. Дом порядком обветшал, а денег у Джудит Гудвин явно не было – потому и продавала. Неужели она думает, что несколько дорогих предметов мебели исправят положение?
– А ваш муж не упоминал, что он писал миссис Каупер?
– Писал ей? Нет, я не знала. Спросите у него сами.
– А Ларри?
Хозяйка дома заметно напряглась, и Готорн торопливо продолжил:
– Вы сказали, что он живет с вами?
– Да.
– А он не мог с ней видеться?
Джудит задумалась, и на мгновение мне показалось, что нас попросят уйти, однако она ответила спокойно:
– Мистер Готорн, как вам должно быть известно, мой сын получил тяжелые травмы мозга в височной и затылочной долях, отвечающих за память, речь, эмоции и зрение. Сейчас ему девятнадцать, но он больше никогда не сможет жить нормальной жизнью. У него проблемы с краткосрочной памятью, афазия[12] и неспособность сконцентрироваться; ему необходим постоянный уход.
Пауза.
– Он выходит из дома только в сопровождении взрослых. Любые предположения о том, что он мог заговорить с миссис Каупер или причинить ей вред, смешны и даже оскорбительны.
– И тем не менее перед смертью миссис Каупер отправила весьма странное сообщение. Если я правильно ее понял, она утверждает, что видела вашего сына.
– Значит, вы ее неправильно поняли.
– Она выражалась довольно ясно. Вам известно, где был ваш сын в прошлый вторник?
– Разумеется! Он был наверху. Он и сейчас там. Ларри нечасто выходит из комнаты, и его всегда сопровождают.
Дверь за нашими спинами открылась, и в кухню вошла молодая черноволосая женщина с пухлым лицом, одетая в джинсы и свободный свитер. Я сразу понял, что это Мэри О’Брайан, судя по строгому виду и повадкам няни. Ей было около тридцати пяти; значит, на момент аварии – не больше двадцати пяти.
– Извини, Джудит, – произнесла она с явным ирландским акцентом. – Я не знала, что у тебя гости.
– Ничего, Мэри. Это мистер Готорн и…
– Энтони, – представился я.
– Они задают вопросы о Дайане Каупер.
– А… – Мэри помрачнела и покосилась на дверь, явно жалея, что пришла.
– Они, наверное, и с тобой захотят поговорить.
Та кивнула.
– Я все расскажу, хотя, Бог свидетель, я повторяла это миллион раз.
Мэри присела за стол. Судя по всему, она жила в доме так давно, что чувствовала себя на равных с Джудит. Последняя, однако, почему-то встала и отошла в другой конец кухни. Нет ли между ними скрытой неприязни?
– Итак, чем могу помочь?
– Расскажите, что произошло в тот день, – попросил Готорн. – Я понимаю, вам уже не раз приходилось повторять одно и то же, но нам могут быть полезны мельчайшие детали.
