В связи с этими вопросами стоят вопросы второго рода: кому принадлежала инициатива реформационного движения, и кто им воспользовался? Реформа могла идти снизу, – от народа, или сверху, – от власти, могла быть общенародной или сословной, могла содействовать усилению государственной власти или расширению народных прав. В Германии реформа шла снизу и была общенародной, но политическое и социальное движение, совершившееся под религиозным знаменем, было подавлено князьями, и все плоды протекших событий выпали на их долю. В Шотландии и Голландии реформа идет тоже снизу, но результаты её иные. В Дании и Швеции инициатива реформации принадлежит королевской власти так же, как и в Англии, но в этой последней стране рядом с реформацией, возникшей по инициативе правительства и содействовавшей его усилению, началась другая реформация, народная, и столкновение между ними было одной из сторон той революции, которая была в Англии в середине XVII в. и содействовала победе народных прав. Во Франции и Польше ни власть, ни масса населения не приняли участия в движении, которое в обеих странах получает характер сословный, преимущественно дворянский.
Третий вопрос – о моменте, когда происходило движение в той или другой стране. В этом отношении важно различие между странами ранней реформации и странами реформации поздней: в первых все было внове, вторые имели уже многое готовым: движение, совершившееся в первых странах, застало католицизм врасплох, во вторых – оно встретило уже сильное противодействие со стороны старой церкви. В этом отношении важно деление истории XVI века на первую и вторую половины, и составляющие два главные момента.
Четвертый вопрос касается характера учения, принятого тою или другою страною, и учений, параллельно с ним развивавшихся. Личность главного реформатора – Лютера, Цвингли и Кальвина – играет важную роль, но она не должна совсем заслонять роли ни их помощников, второстепенных реформаторов, ни сектантов вроде Фомы Мюнцера, Сервета или Социна, основателя антитринитарской церкви в Польше. Лютеранизм, цвинглианизм и кальвинизм отличались между собою не только по своей способности распространяться вне своей родины (кальвинизм был космополитичнее) и не только по своим политическим принципам, что зависело от момента и среды, в которых возникло то или другое учение, но и с принципиальной стороны, да и здесь опять‑таки не только как вероисповедания с догматическими и обрядовыми отличиями, но и по своим отношениям к образованию, морали, индивидуальным правам, социальным и политическим вопросам, и во всех этих отношениях, наконец, особенно любопытна разница между протестантизмов всех оттенков и сектантством, в котором опять‑таки можно говорить о большем или меньшем мистицизме и рационализме, демократизме и аристократизме, социальном или политическом характере, о созерцательном или деятельном направлении, когда мы имеем перед собою анабаптистов, антитринитариев (и в их числе социниан), индепендентов, христианских деистов и т. п.
