Настя сделала шаг в глубину, помешкала, развернулась и быстро вышла на берег. Сжала кулаки, прошла взад и вперед, привстала на цыпочки. По озеру пробежал ветерок, у дальних камышей плеснула рыбешка.
Лис вынырнул почти на середине озера, взмахнул руками.
– Давай сюда! – хватая ртом воздух, крикнул он. – Тут «Юнкерс»! Вот он, прямо подо мной!
– Дурак… – пробормотала Настя, у нее стучало в висках от волнения. Она, часто дыша, вошла в озеро, скрестила руки на груди. Присела и, плавно разгребая воду, поплыла. Солнце покраснело и застряло в верхушках сосен, края облаков подернуло розовым.
– Вот гляди, здесь… – Лис кружил на одном месте, энергично работая ногами.
Настя отчетливо видела его смуглые ступни с белыми ногтями, свои бледные и худые ноги. Под ними темнела бутылочной синевой толща воды. Там в глубине мерцали тусклые лучи света, бродили какие-то тени. Лис был прав – вода действительно была на редкость прозрачной, и от этого Насте сделалось еще страшней.
– Давай завтра… Я с дороги что-то…
Лис приблизился, скользнул ладонью по ее животу:
– Давай завтра…
5
Шампанское оказалось теплым. К тому же Лис забыл стаканы, и они пили из горлышка, захлебываясь щекотными пузырями, хохоча и толкаясь. Настя подумала, что вот Вальтер бы никогда не забыл стаканы, и эта мысль развеселила ее еще больше. Она плюхнулась на траву, смеясь и икая, Лис тоже захмелел, стал громким и начал суетиться, потом скрылся в лесу и почти тут же вернулся, волоча за собой сухую рыжую елку.
– С одной спички! Спорим?
Костер вспыхнул, по веткам побежало желтое пламя, иголки затрещали, корчась и чернея. Запахло смолой.
– Ты после диплома куда?
Лис наконец перестал ворошить палкой в костре, сломал ее о колено и сунул в огонь. Сел напротив по-турецки. Настя пожала плечами и икнула.
– У меня два варианта. Я думаю, Лондон все-таки. И потом, Штиглиц меня звал… – Лис провел ладонью по скуле. – Может, бороду отпустить, а? А, Настюха?
– А я вообще не знаю, зачем я на дизайн поступала… – Настя обняла колени, не отрываясь от огня, продолжила: – Окончила художку, отчим сказал: выбирай. Юлька мне – Баухаус, ты что! Фирма! Ну вот я и… А что Баухаус, зачем Баухаус…
Лис хотел поправить дрова, но палки не было, он пару раз ткнул кедом в горящие сучья. После угомонился, снова сел, выставив растопыренные ладони. За спиной у Насти послышались голоса, она обернулась. На том берегу показались латыши. Белобрысый парень снова помахал им.
– Аборигены, – усмехнулся Лис и махнул в ответ. Латыши, смеясь и балагуря, разделись, бросились в воду. – Нудисты, дети природы, – добавил Лис.
