Запираюсь в кабинке, всерьез рассчитывая засесть тут навсегда, если так у меня получится хотя бы какое-то время не встречаться лицом к лицу с остальным миром. Минут пять притворяюсь, что меня не существует, и мысленно желаю оказаться каким-нибудь вымышленным персонажем в одной из дурацких игр Бена. Наконец мне начинает казаться, что тучи разошлись, на горизонте все чисто… и тут я слышу цоканье каблуков по плитке и стук в дверь моей кабинки.
Тук-тук-тук.
— Никки, это мама. — Костяшками пальцев она барабанит по двери. — Открывай.
— Что, если я не хочу?
В ответ мама лишь сильнее колотит по пластику.
Медленно открываю дверь.
— Ну вот, — говорю я, выдавливая из себя улыбку.
— Не нувоткай мне, юная леди. Ты поставила нас с отцом в отвратительное положение.
— Извини, — на автомате отвечаю я.
— Тебе не только передо мной придется извиняться. Что, ради всего святого, на тебя нашло, Никки?
— Ничего. — Если я скажу правду, мама узнает мою тайну. А я еще не могу с ней поделиться. По крайней мере пока сама не выясню, что теперь делать. — Я просто… Это случайно получилось.
— Случайно? — переспрашивает мама, видимо, не особо поверив. Потом вздыхает. — Не знаю, что с тобой происходит, Никки, но причинять боль другим людям и позорить себя и свою семью — это точно не выход.
Знаю. Но я не могла просто стоять там, позволив Луису обнимать меня за талию сильными руками. Хотелось положить голову ему на грудь и притвориться, что вот он, рыцарь в сияющих доспехах, желающий отомстить за мою поруганную честь. Но все это, конечно, сказки. Когда он заговорил со мной по-испански, это слишком сильно напомнило мне о Марко и о самой большой ошибке в моей жизни. У меня нет ни рыцаря, ни чести.
— Видимо, ты хочешь, чтобы я извинилась.
Мама кивает.
— Да. И чем быстрее, чем лучше.
Смотрю, как мама выходит из туалета, оставляя меня одну. Она хочет, чтобы я сама приняла решение извиниться, и не станет заставлять меня это делать. Снова запираюсь в кабинке и прислоняюсь спиной к двери.
Знаю, я веду себя неразумно. Не все мексиканские парни такие же, как Марко, и не все мексиканские американки такие же, как я. Вообще-то большинство мексиканских девушек, которых я знаю, прекрасно говорят по-испански и имеют в соседях как минимум нескольких мексиканцев. Большинство — но не я. Может, я слишком строго отнеслась к Луису, а может, и не ошиблась ни на йоту.
Слышу, как открывается дверь туалета, а следом — перестук по полу нескольких пар каблуков. Раздается голос одной из девушек.
