— Я думал, — заспорил доктор, — что его убило увиденное.
— Страх, — сказал Каммингс, — может овладеть душой человека не через зрение, а посредством других чувств. В любом случае, я поработаю над этой гипотезой некоторое время и посмотрю, куда она меня приведет.
Исследователь резко сменил тему.
— Скажите, кто живет в той старой развалине в полумиле от дома умершего?
— Ученый по имени Уолгейт, — ответил доктор. — Должен сказать, что благодаря местоположению его дома и любви Уолгейта к уединению может показаться, будто он как-то связан с нашей тайной, но у нас есть доказательства обратного. Когда произошли первые три несчастья, он был здесь, в городе, в компании самых уважаемых людей.
— Может быть, дома у него спрятано какое-то существо, с которым он экспериментирует? — спросил Каммингс.
— Нет, — ответил Брэдли. — Он не из таких ученых. Его область — психология в самой абстрактной форме. Я уже думал о чем-то подобном и лично его посетил.
— Не хотите ли вы навестить его снова? — спросил Каммингс.
На следующий день они нанесли визит доктору Уолгейту. Перед ними предстал вежливый, ученый человек, явно, как и они, обеспокоенный таинственными смертями.
— Доктор, — спросил его Каммингс, — вы когда-нибудь рассматривали возможность того, что «Ужас» — не физическая, а некая психическая сущность?
Доктор бросил на него острый, быстрый взгляд.
— Да, — ответил он. — Я размышлял об этом.
— И каков ваш вывод?
— Трудно прийти к выводу в подобных вопросах, не имея определенной отправной точки.
К удивлению Брэдли, Каммингс не стал разматывать эту очевидную нить и вскоре распрощался с Уолгейтом.
— Почему вы не расспросили его подробней о версии психической сущности? — немного укоризненно спросил Брэдли, когда они возвращались пешком в город. — Ясно ведь, что Уолгейт либо то-то подозревает, либо что-то знает.
— Подозревает и, может быть, даже знает, но не может доказать, — поправил Каммингс. — Он из тех, кто будет молчать, пока не докажет. В то же время, попытка надавить на него может только испортить дело.
По предложению Каммингса, жители пригородов стали зажигать по ночам у своих домов фонари с фиолетовыми стеклами.
— Нам противостоит сверхъестественное создание, — объяснял Каммингс, — и наше лучшее оружие против него — фиолетовые лучи. Для подобных созданий они вредны и иногда даже смертельны.
— Послушайте, — сказал Брэдли, — вы не переборщили? Я могу принять гипотезу о какой-то взбесившейся природной силе, но бороться с ней цветными огнями — это уж слишком! Вы что, пытаетесь таким образом успокоить людей?
