Я тщетно прождал ее почти до утра. Луны сегодня не было, и кругом царила тяжелая темнота. Океан глухо ревел во тьме, и волны разбивались о берег с грохотом пушечных выстрелов. В крайне удрученном состоянии я отправился к себе в башню. У меня было такое ощущение, как будто у меня отняли Кларимонду и заковали мое сердце в цепи…
Вдруг я заметил, что за деревом мелькнула какая-то тень… Это был соглядатай. За мной следили! Я кинулся с поднятыми кулаками, но тень бесследно исчезла… Я знаю, кто это…
…Кларимонда не приходила…
…Кларимонда и сегодня не приходила. Что это значит? Я мучаюсь тоской и страхом… Что с ней? Что такое готовится в нашей судьбе? Ее исчезновение я ставлю в прямую связь с приездом «дяди» и теряюсь в неразрешимых вопросах…
Куда она исчезла? Быть может, она боится приходить в парк? А может быть, ее заточили? Не меня, а ее.
VIII
Isôt та mie, Isôt ma drue,
En vous ma mort, en vous ma vie…
(Сказание об Изольде прекрасной)
…Я, кажется, действительно переутомился. Я немного нездоров. Они до известной степени правы: мне в самом деле не мешает отдохнуть и полечить нервы.
Вчера ночью я стрелял из моего браунинга в шпионов и прострелил одному из них ногу. Они опять подкарауливали меня в парке…
А сегодня поутру я имел тяжелое столкновение с маркизом. Я прямо и категорически обвинил его в том, что он насильственно удалил от меня Кларимонду. Я назвал его негодяем и дал ему пощечину. И заявил ему, что если он считает нужным, то может пригласить меня к барьеру.
Он ничего не возражал мне и не вспыхнул от моих оскорбительных слов. Он только отшатнулся, когда я его ударил, и все время повторял:
— Мой бедный друг! Мой бедный друг!
Этот «бедный друг» окончательно вывел меня из себя. Я не мог вынести этого тона, этого сожаления. Я бросился на него…
Меня схватили, и я не помню, что было дальше…
Я очнулся в своей комнате, в башне… Я лежал раздетый в постели, с обвязанной головой, с ледяным пузырем на темени, и ощущал страшную слабость и разбитость во всем теле.
Да, я нездоров… Они говорили, что нужно пригласить врача. Пускай приглашают… Я ничего не имею против врачебного вмешательства. Я хочу быть здоровым, потому что повесть о Кларимонде еще не кончена. А главное, я хочу еще раз видеть Кларимонду, хотя бы для этого мне пришлось отправиться на край света. Я не могу жить без нее… Я слишком люблю ее…
Я слышал, как маркиз говорил врачу что-то такое о наших дружественных отношениях и о том, что он любит меня как родного брата. Врач предлагал немедленно перевезти меня в санаторию, но маркиз и слышать не хотел об этом. Он уверял врача, что сумеет создать для меня такую же обстановку, как в лучшей специальной санатории, и что здесь мне будет гораздо лучше, чем среди посторонних людей…
