Вот почему я не мог обратиться ни к кому из членов своей семьи. Впрочем, каждый из них знал, кем я стал шесть с набольшим лет назад. Да, Курд в обмен на верную службу нейтралитету гарантировал безопасность моей семьи. Практически всей моей семьи в обмен на то, что у власти станет Курт-Вольфганг фон Рихнар, Чёрные Львы сдадут свои территории в собственность Братству, восстановится жёсткая иерархия власти в Братстве, существовавшая до недавних пор. Естественно, всё это фоном к основной задаче — вернуть Асфентус нейтралитету, и попутно перекрыть возможность вампирам вести преступную деятельность через Арказар.
О том, что Нолду предал Львов и выпустил из катакомб своих подопечных, осаждённые, однозначно, не могли знать. Мы повредили линии передач, поставили по всему периметру блокираторы связи. Пока остальные отряды карателей зачищали свободные территории, руководствуясь помощью поднявших свои гнилые волчьи морды ликанов, мы сосредоточились сугубо на Асфентусе, позволив главе одного из кланов хвостатых, Алексею, значительно расширить свои владения за счёт территорий, сданных им в наши руки вампиров.
Думитру раздавал обещания и блага своим союзникам направо и налево, так как время, отведенное ему на проведение зачистки, безжалостно таяло, а Асфентус всё еще не был возвращён под компетенцию нейтралитета. Я не задумывался о том, чем ему пригрозили Высшие, но, судя по тому, как Курду не терпелось войти в город, усеянный трупами сторонников короля, наказание Главе сулило жестокое.
Вот только Курд ошибался, полагая, что сможет выиграть в этой войне. Даже полное уничтожение Чёрных Львов и смена действующей власти теперь ему не гарантировали спокойного существования. Только не после того, как ублюдок замахнулся на моё. На мою семью. На моего брата и друзей. Не после того, как отчётливо и твёрдо выкрикнул в моё сознание приказ уничтожить мою женщину. Единственное, что сейчас позволяло ему существовать — понимание того, что Высшие на переправе коней менять не станут. Но после того, как их команда будет выполнена… после того, как будет возвращён храм Асфентуса… после того, как эта тварь перестанет интересовать их, я заставлю подонка вымаливать пощаду. На коленях. По капле крови за каждый грамм ненависти, которую скармливали мне теперь мои же родные. По капле его гнилой крови за секунды, проведённые Марианной без меня. За тот страх и разочарование, которые, я знал, она испытывала. Несмотря на то, что теперь я сам закрыл от неё свое сознание, иногда я позволял себе слабость — всего на мгновения открыться. Открыться настолько, чтобы прикоснуться мысленно к её волосам, к её щекам. Я ощущал на расстоянии шёлк её кожи и сатанел от мысли, что не могу прикоснуться к нему по-настоящему прямо сейчас. Пальцами очерчивал линию губ, и мне казалось… дьявол! мне казалось, она чувствовала мои ласки, потому что иногда я невольно вздрагивал от прикосновения влажного языка к пальцам. Открывал глаза и смотрел на свою ладонь, сам себе задавая вопрос, какой же тварью я стал, если был способен на подобное.
