— А бумага печатная! — сказал сотский с сомнением в голосе. — Я сам видел.
— Крамольники печатали, — сказал отец Афанасий. — Отчаянные, потерянные люди, которые Бога не боятся и начальства не почитают. Нас святая церковь учит: «Бога бойся, и власть предержащую почитай, яко от Бога есть».
Старосты и сторожа пошли и пересказали народу:
— Поп говорит: «Не уверяйтесь на манифест. Я не дам своей земли».
Пошло в людях сомнение. Мишка и Иван стали присоглашать народ:
— Есть в Москве крестьянский союз. Они хотят поставить новый закон о земле и воле. Давайте, впишемся. Не то смотрите, не обошли бы нас землей.
Но мужики говорили:
— Обождем, чтоб не вышло чего неладно. Может, некрепкая бумага — милосливый манифест. Сулить сулит, а в руки не дает.
А Егор услыхал о союзе и зубы оскалил.
— Вона союз, канитель заводить. Мы им и так головы сорвем.
Поповские слова жгли ему душу и не шли с ума.
«Отчаянные, потерянные, — повторял он про себя. — Правду поп говорит. Хоть бы меня взять. Я все потерял, кроме детей маленьких. Чего не увижу кругом себя, все чужое, да чужое. Поневоле отчаянность возьмет.
Чему, говорит, святая церковь учит: Бога бойся, начальства бойся, всего бойся. Да еще терпи! Бог терпел и нам велел. Так нет же, будет! Я вам покажу, как терпеть и кого бояться!..»
Через два воскресенья крестьяне собрали сход и прямо со схода пошли к усадьбе. Егор был впереди. А Антон взял кнут под мышку и пошел сзади. Помещики уехали в город, управляющий скрылся. Батраки вышли и присоединились к толпе. Через два часа в усадьбе не осталось ни одного целого стекла. Однако на этот раз ничего не жгли. Хлеб вывезли и разделили по душам. Землю решили распахать весной и помещику тоже выделить надел.
Еще через неделю приехал земский и привел солдат. Солдаты стреляли и убили двоих, в том числе Егора Брыл- кина. Урядник толкнул его ногой и сказал:
— Собаке собачья смерть.
Потом молодых парней пороли, а стариков земский барин за бороду таскал и приговаривал:
— Чужой земли захотели. Я вас выучу.
После того отделили двадцать два человека, чтоб везти в город. Вместе с другими взяли и Антона Брылкина.
— Это солдатский брат! — сказал урядник. — Егор-солдат весь народ взбунтовал.
В городе Антону учинили краткий допрос.
— Ты кто?
— Пастух Антон.
— Ты для чего бунтовал?
— Для земли! — неустрашимо ответил Антон. — Земля надлежит всему народу!..
— Да тебе, дураку, на что земля? — сказал начальник в синем мундире.
— Мне не земля нужна, а правда! — ответил Антон.
