.
Вышеприведенное постановление ЕСПЧ ярко демонстрирует методологию Суда при оценке совместимости отмены вступивших в законную силу судебных решений с требованиями Конвенции. Как видно из приведенного примера, Суд анализирует природу оснований для такой отмены, их существенность и соотношение с ранее достигнутым итогом судебного разбирательства. При определении этого баланса по общему правилу приоритет отдается именно правам частных субъектов перед интересами публичного характера — в том числе интересами надлежащего отправления правосудия. Как будет показано ниже, Суд неизменно следует такому подходу при рассмотрении дел, связанных с отменой судебных решений.
Недопустимые основания отмены вступивших в законную силу актов: российская практика
Анализ практики ЕСПЧ по данной категории российских дел выявляет обычный круг оснований, приводящих в России к отмене вступивших в законную силу судебных актов в порядке надзора. Во-первых, большинство дел такого рода связано с отменой решений, по которым обязанным лицом выступало государство или его публичные агенты (муниципальные образования, бюджетные учреждения и т.д.). Во-вторых, в подавляющем числе дел отмена судебных решений была связана с нарушением нижестоящими судами норм права (см., например, постановления по делам «Riabykh v. Russia», «Kot v. Russia», «Tregubenko v. Russia», «Sipchenko v. Russia» и многие другие), а также неправильным истолкованием ими норм, подлежащих применению (см., например, «Vasilyev v. Russia» от 30 октября 2005 года).
Именно данные основания — о которых власти Российской Федерации часто заявляют как о «фундаментальных нарушениях» — не рассматриваются Судом как оправдывающие отмену вступивших в законную силу судебных постановлений.
Принципиальный критерий недопустимости отмены вступивших в законную силу судебных решений был сформулирован Судом в постановлении по делу «Radchikov v. Russia» от 24 мая 2007 года. В этом деле был отменен в порядке надзора и с поворотом к худшему приговор, вынесенный по уголовному делу заявителя, в связи с неполнотой и односторонностью расследования, без надлежащих исследований как доказывающих вину, так и оправдывающих обстоятельств. В связи с этим Суд отметил, что «ошибки и оплошности государственных органов должны улучшать положение обвиняемого, другими словами, риск любой ошибки, допущенной органами обвинения или самим судом, должно нести государство, и ошибки не должны исправляться за счет заинтересованного лица (п. 50)».
