.
Вместе с тем в этом конкретном деле признанию указанного нарушения в качестве правомерного и достаточного основания для отмены судебного решения препятствовало то, что данное нарушение могло быть исправлено в ординарном порядке судом второй (в данном случае кассационной) инстанции. Однако во многих из дел заявителей ответчики (в качестве которых выступали военные комиссариаты) либо вообще не обжаловали вынесенные решения судов первой инстанции, либо подали кассационные жалобы, но не стали их поддерживать в дальнейшем, либо предпочли воспользоваться надзорным порядком пересмотра, «который является исключительным средством правовой защиты». Наконец, более чем по 30 делам надзорные жалобы были поданы за пределами годичного срока, предусмотренного для этого российским процессуальным законодательством. Конечно, ответчик попросил восстановить пропущенный срок на обжалование судебных решений в порядке надзора, указав, что ему не было известно о таковых, и суд надзорной инстанции восстановил срок. Однако Европейский суд по правам человека отметил, что в данном случае он вынужден не согласиться с оценкой обстоятельств рассматриваемых дел национальным судом. Представители властей Российской Федерации не оспаривали, что в сентябре — октябре 2004 года все заявители предъявили ответчику исполнительные листы, выданные на основании судебных решений, принятых в августе — сентябре 2004 года, а в ряде случаев военный комиссариат даже обжаловал судебные решения в кассационном порядке, хотя и отозвал впоследствии свои жалобы без объяснения причин. При таких обстоятельствах Страсбургский суд не согласился с тем, что ответчику не было известно о принятых судебных решениях.
Таким образом, ЕСПЧ пришел к выводу, что справедливый баланс между правами заявителей и интересами надлежащего отправления правосудия был нарушен: «Принцип юрисдикции должен соблюдаться, однако факты рассматриваемых 87 дел не свидетельствуют о наличии оснований для отхода от принципа правовой определенности, в частности, по той причине, что ответчик не прибег вовремя к обычным средствам правовой защиты».
На основании этого Суд констатировал, что, удовлетворив надзорные жалобы военного комиссариата и отменив вступившие в законную силу судебные решения в пользу первоначальных заявителей, «Президиум Ростовского областного суда нарушил принцип правовой определенности и право заявителей на доступ к суду, гарантированное им пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод»
