Но пробегало несколько дней, и Рэдрик начинал меняться. Нет, он все так же был ласков с Рутой, по-прежнему называл ее в постели ласточкой. Однако что-то с ним определенно происходило. Его губы становились жесткими, а руки грубыми. Чем дальше, тем больше. Занимаясь с женой любовью, он вел себя так, будто не любил ее, а насиловал. И она знала, что скоро он снова уйдет. И ничего не могла с этим поделать. Впереди ее ждали одна, а то и две-три бесконечные ночи, наполненные одиночеством, страхом и тоской. Словно жизнь заставляла ее расплачиваться за недолгие минуты счастья. Вот только плата всякий раз казалась Руте непомерной...
На последнюю "рыбалку" он ушел неделю назад.
Через три дня привычного ожидания Рута поняла: что-то случилось. Ведь более двух с половиной суток Рэд не отсутствовал еще ни разу.
Сначала она хотела пойти к Нулину.
Дим-Димыч был парень что надо. Когда Рэдрика посадили, ДимДимыч стал единственным, кто навещал их с Мартышкой и давал денег в долг. А ведь все остальные тогда на нее вообще плевать хотели. В обычное-то время они хотя бы Рэда побаивались, а тут... "Ну что, допрыгался твой Рыжий, сука! Теперь узнаешь почем фунт лиха! На панель пойдешь... А лучше выбл...дка своего отправь!.."
И приходилось терпеть, опускать глаза к земле, чтобы не видели твоей ненависти. Или поворачиваться и уходить. Чтоб не видели слез... Только раз не удержалась. Это когда управляющий совсем достал. Сказала только: "Погоди, сволочь бледнорожая! Вот вернется Рэд, яйца тебе оторвет! И отрывать будет по одному. Чтоб дольше мучился!.." Как ни странно, помогло. Долго потом к ней не подходил. Тогда-то она и поняла, что ее Рыжего многие боятся всерьез.
Нулину, правда, бояться было вроде бы нечего. Тот всего лишь приносил Руте денег, дарил Мартышке шоколадки да играл с нею. Серьезно играл, незаметно было, чтобы брезговал. За это Рута была ему по гроб обязана, и он на нее частенько поглядывал маслянистыми глазками. Но и только. Воли рукам ни разу не дал. А как она в ту пору переживала! Ведь пришлось бы отвесить по физиономии, если бы полез. Может быть, совсем бы без гроша остались, но представить себя с кем-то, кроме Рэда, она просто не могла.
Ходил Дим-Димыч к ним и позже. Когда Рэд вернулся, а Мартышка замолчала. Как раз усопший папаня появляться начал, отчего все жильцы дома разбежались, словно тараканы по щелям. И опять никто к Шухардиным не заглядывал - лишь старый Барабаш на костылях да ДимДимыч. Рэд, когда напивался, уколоть ее пробовал: "Димка-то не ко мне ходит, это он к тебе прислоняется". Все верно, всегда Нулин к ней был внимателен. Жалел, надо полагать. Или желал. В стенографистки ее как-то приглашал. Хоть и в шутку, но за шуткой этой... Да Рута и сама чувствовала, что привлекает его как женщина. Толстячки частенько похотливы...
