Легким движением Мак опрокинул ее на спину. Отогревшись у огня, она погрузилась в сладостную истому. Чувствуя ее желание, Мак принялся исследовать ее тело. Его рука скользнула ей под рубашку, и Оливия ощутила прикосновение его ладони к своему животу. Она испытывала страх и одновременно желание, когда он прикасался к ней. Ее дыхание стало прерывистым, она ощущала, как напряглись ее груди под его ласками, чувствовала возбуждение Мака.
Он провел пальцами по ложбинке меж ее грудей. Оливия выгнулась, молчаливо побуждая его продолжать.
Мак сразу понял ее жажду и принялся ласкать ее с невероятной нежностью. Он целовал ее в губы, мучительно неторопливо касаясь ладонью ее сосков. Оливия подрагивала и постанывала. Ласки Мака были настоящей сладостной пыткой. Оливии казалось, что она погрузилась в горячую воду, и ей совсем не хотелось вылезать из нее.
Однако подсознательно Оливия понимала, что если сейчас не остановится, то пожалеет об этом.
Мак начала целовать Оливию в шею, при этом все горячее лаская ее руками.
Ее ноги подрагивали. Оливия понимала, что пора остановиться.
Упершись ладонями ему в грудь, она села, дыша так, будто спасалась бегством от голодного зверя.
— Почему ты остановилась? — прерывистым голосом спросил он.
— Ты знаешь, почему, — тихо ответила она.
Мак провел рукой по своим волосам.
— Проклятье, Лив! Почему мы не можем быть вместе и получить удовольствие?
Она пристально посмотрела на него, до конца не уверенная в том, что поступает правильно. Мак выглядел очень сексуально при свете камина. Волосы его были взъерошены, на лице виднелась щетина.
— Ты просто используешь меня…
— Это ты используешь меня, — мрачно сказал он. — И не притворяйся, что это не так. Ты изголодалась по ласке, Оливия. Ты до сих пор дрожишь.
— Я замерзла.
— Ты твердолобая, как овца! Здесь очень жарко.
Его слова удивили ее. Она в самом деле желала его, но не понимала, почему. Хотела ли она использовать Мака? Соскучилась ли Оливия по мужской ласке, или Мак начинал ей нравиться?
Ее тело по-прежнему трепетало от его прикосновений, однако она решила не обращать на это внимания, и тихо произнесла:
— Я ухожу в твою спальню.
— Ты в самом деле этого хочешь?
Оливия этого не хотела, но ей следовало сделать шаг назад и овладеть собой.
— Я хочу именно этого.
— Хорошо, но если ты замерзнешь…
Оливия поднялась.
— Мне сейчас не помешает остыть.
С этими словами, даже не взглянув в его сторону, ушла в спальню Мака.
Мак проснулся от шума снегоочистителя и звонка в дверь. Похоже, дороги расчистили и наконец привезли мебель. Он поднялся с кресла и потянулся. Идя к парадной двери, Мак задался вопросом, спит ли еще Оливия или уехала на рассвете.
