Впервые с начала их разговора он отвел взгляд. Он посмотрел в угол комнаты. На его лице было самое странное выражение. Кем бы ни был этот влиятельный человек, Сорен, казалось, не был рад просить его об этом. На самом деле, если бы ей пришлось угадывать, она бы сказала, что он боялся этого.
- Вы собираетесь ввязаться в эту проблему из-за меня. Почему?
Сорен снова посмотрел на нее и улыбнулся так, что эта улыбка обнажила ее душу и поставила на колени.
- Потому что я бы сделал все, что в моих силах, чтобы защитить тебя, Элеонор. Все, чтобы помочь тебе и все, чтобы спасти тебя. Всё.
От того, как он произнес последнее «всё», по ее телу пробежал холодок. Это напугало ее, вместо того чтобы успокоить. Он был серьезен. Вот почему это пугало ее.
- Это не ответ. Вы говорите, что помогаете мне, потому что помогаете.
- Так и есть.
- И нет никакой другой причины?
- Есть, но пока я не могу тебе ее назвать.
- Но скажете?
- В свое время. Но сначала, Элеонор, есть кое-что, что ты должна знать.
Элеонор выпрямилась на стуле, и все ее внимание было обращено к нему.
- Что?
- Есть цена, которую придется заплатить.
- О, ладненько, - ответила она и широко улыбнулась ему. - А теперь мы вернулись к моему первому вопросу о трахе с детьми в церкви. Если вы так настаиваете.
- Ты так низко оцениваешь свою ценность дитя Божьего, что предполагаешь, что я помогаю только в обмен на секс?
Он задал этот вопрос спокойно с одним лишь любопытством в голосе, но, тем не менее, слова били так сильно, словно кулаком в живот.
- Значит, все не так?
Сорен изогнул бровь, и Элеонор разразилась смехом. Ей начинал нравиться этот парень. Она влюбилась в тот момент, когда впервые увидела, и будет любить его отныне до конца света. Но она и подумать не могла, что он будет ей так сильно нравиться.
- Нет, не так, - ответил он. - Так или иначе, я потребую кое-что от тебя.
- Вы всегда так говорите?
- Ты имеешь в виду артикуляцию?
- Да.
- Да.
- Странно. И чем же я заплачу за вашу помощь? Надеюсь, не моим первенцем или чем-то таким. Я не хочу детей. - Она не была уверена насчет последней части, но прозвучало довольно грубо.
- Моя цена проста - в обмен на мое содействие, я прошу тебя делать отныне то, что я говорю.
- Делать то, что вы мне говорите?
- Да. Я хочу, чтобы ты подчинялась мне.
- Отныне? - она не могла поверить, что верно его расслышала. - И как долго?
Сорен снова посмотрел на нее, посмотрел, не улыбаясь, не моргая, не шутя, не веселясь. Он смотрел на нее так, словно следующее сказанное им слово будет самым важным словом, которое он когда-либо произносил, и самым важным словом, которое она когда-либо слышала.
