— Некое чувство подсказывает мне, что они обо мне слышали гораздо больше, чем я о них. Причем благодаря… тебе.
Если ее и оскорбил переход от вежливого обращения к фамильярному, она не показала вида.
— Прости. Это я убила одного из «праворуких» по имени ар-Равед и сказала остальным искать тебя в элирии, но мне нужно было убедиться, что ты — это действительно ты. Я знаю по меньшей мере о четырех случаях, когда мошенники выдавали себя за Тайена Ребеллина.
— Им невозможно притвориться, — заметил Карас тоном, подразумевавшим, что это вовсе не комплимент.
— Аристократы от Вессалийской империи до городов-государств побережья согласны выложить столько золота, чтобы маг подобного ранга сражался на их стороне, что кое-кто готов рискнуть. У некоторых получалось вполне сносно, — Эль раздвинула губы в хищной улыбке, — но бессмертие повторить сложно.
— Это не бессмертие, — поправил Тайен.
— Это проклятие, которое тебя медленно убивает, я знаю. По-настоящему убивает. Еще я знаю, что его наложила Кейро и что ты ищешь или ее, или кого-то другого, кто сможет снять проклятие. Какой срок она тебе назначила?
Тайен нахмурился. Незнакомке было известно слишком много.
— Два года. Один уже прошел.
— Значит, нам нужно торопиться.
— Куда? — начиная раздражаться, спросил он.
— Найти Кейро, конечно же.
— Тебе она зачем? Она у тебя любовника увела? Клок волос выдрала?
— Я должна забрать вещь, которую Кейро украла, — спокойно ответила Эль. — Это все, что я могу сказать. По-моему, разумный обмен: я верну артефакт, а ты — свою жизнь.
Она оглянулась на занавесь. В коридоре раздавались голоса; видимо, кто-то заволновался, почему «праворуких» так долго не слышно.
— Если тебе это интересно, приходи завтра в седьмом часу вечера в элирий «Ароматы эш-Шардама», — быстро проговорила женщина. — Я поделюсь с тобой своим планом. А если не веришь мне, лучше покинь город как можно скорее.
Эль шагнула обратно в угол и сотворила несколько сложных движений руками. Ее облик, побледнев, рассеялся в тенях. Через мгновение занавесь шевельнулась, и незнакомка покинула комнату.
— Не везет тебе на женщин, — тихо сказал Карас, глядя ей вслед. — У нее лживое лицо.
— Что она наврала с три короба, это я и без тебя понял.
— У нее чужая внешность, адан, — медленно, как для дурака, объяснил телохранитель. — Ее красота — иллюзия, пшик.
Как бы в доказательство он выпустил из трубки новое облако дыма. На сей раз оно никакую форму не приняло и тут же развеялось. Тайен поморщился.
