Мы пили кофе на террасе. Над городом висело тусклое предутреннее небо. Восходила только одна луна, Эала. Ее золотистый свет казался слабым и пыльным. Конец лета выдался прохладным.
– Скоро будут расставлены все точки над «и», – задумчиво выговорила Эзабет.
– Моя леди, над чем? – осведомился я.
– Над всем этим, – ответила она, обведя рукой панораму крыш окутанного туманом города. – Век назад здесь были только пастбища и холмы. Разве что какая-нибудь крохотная деревенька. Эта война тянется слишком долго. Скоро она окончится.
– Вы говорите это с оптимизмом.
– Честно говоря, я в замешательстве, – пожав плечами, сказала Эзабет. – Я не хочу, чтобы выиграли Глубинные короли. Но я иногда думаю: а разве у нас жизнь лучше? Мы выжаты досуха. Мы должны непрестанно бросать все новых людей и оружие на крохотную, залитую кровью полоску земли. В этом году Риока отбрасывает слишком длинные тени. Земля не уродит. Будут голод и бунты.
– Но Валенград пока живет, – сказал я.
– Конечно. Ведь князья знают: или они посылают людей и припасы на границу, или теряют свои владения, титулы и богатства. Князья исполняют предписанное – но не на гран больше. Все остальное они хранят в закромах. Никакой благотворительности, о милосердии и сострадании к людям нет и речи. Иногда мне тяжело понять, за что же мы сражаемся.
– Да, временами и в самом деле сомневаешься, – согласился я. – Будто это вовсе и не твоя война. Пусть бы Короли и Безымянные сошлись где-нибудь посреди Морока да и покончили с этим. Когда думаешь о них, вся наша суета кажется бессмысленной. Однако я не хочу становиться драджем. Это уж точно.
– Есть секты, желающие сдаться Глубинным королям. Почему люди хотят превратиться в чудовищ? – спросила Эзабет.
– Ну, драджи не все выглядят как чудовища. Не все делаются серыми. Есть разные краски, есть драджи яркие и живые. Кое-кто ничем на вид не отличается от меня или вас. Драджи, которых вы видели на Двенадцатой станции, – стандартная солдатская порода: выносливые, с толстой шкурой, мало пьют. Короли будто сделали их специально для Морока. Но если пересечь его и глянуть на земли Старой Дхьяры, увидишь другое. Там есть и художники, и философы, и умелые мастера.
– Вы их видели?
– Я видел многое.
