Помимо захвата денег уфимские боевики занимались ликвидацией агентов полиции: "Летом 1907 года первым был ликвидирован тайный агент полиции по фамилии Зеленецкий, который поселился в Солдатском переулке как раз против нашей бомбовой мастерской. Об этом нас известил "свой" человек в городской полиции. Не зная, что Зеленецкий выслеживал не нас, а анархистов, мы решили его убрать. Акция была поручена Петру Подоксенову, рабочему-котельщику, который незадолго перед тем был принят в боевики. Партийное поручение Подоксенов выполнил успешно. В толпе выходивших из театра он не торопясь пошел за Зеленецким, и когда тот отделился от толпы, выстрелил ему в спину и еще раз, когда Зеленецкий упал. Шпик был убит наповал. Подоксенов знал, что у ворот стояли полицейские, и потому спокойным шагом пошёл назад — вглубь сада. За ним погнались наш злейший враг, помощник пристава Бамбуров и ещё какие-то офицеры. Они стреляли в него, но подходить ближе опасались: он покажет им свой браунинг, и преследователи спрячутся за деревья. Дойдя до ограды, Подоксенов через неё перелез, для верности побродил по городу и, убедившись в отсутствии слежки, под утро вернулся домой. Через несколько дней Совет дружины поручил Подоксенову убийство ещё и Бамбурова. Подоксенов даже обрадовался — он был зол на Бамбурова за свое преследование после ликвидации Зеленецкого. На этот раз ему выдали маузер — Бамбуров был очень толст, и наши опасались, что пуля браунинга его не прошибет. Наблюдать за актом снова отрядили Андреева. Бамбуров был убит рядом с летним театром того же Веденеевского сада примерно через неделю после Зеленецкого. На этот раз Подоксенов поджидал свою жертву у крыльца, и когда Бамбуров в антракте вышел в сад, трижды выстрелил в него в упор".
Другим направлением деятельности боевой организации большевиков Уфы, была добыча оружия: "Летом 1907 года уфимская боевая организация большевиков произвела экспроприацию браунингов на уфимском казённом винном заводе. Мы старались руководствоваться принципом: "вооружайся сам и вооружай рабочих за счёт врага — самодержавия". Оружие, а тем более браунинги, были нам очень нужны; до этого наша партия закупала их в Бельгии. Участие в этом "эксе" служило и обучением наших новобранцев. В общем, представился случай и бесплатно вооружить свои дружины, и подучить молодых боевиков. Было это в июле 1907 года. Мои давние знакомые по ректификационному заводу тайком известили меня, что к ним привезли четыре ящика новых бельгийских браунингов. Оружие предназначалось для продавцов казённых винных лавок — их часто грабили. Я, хорошо знавший завод, набросал план, на котором обозначил интересующие нас точки. Евдокимов утверждал, что из четырёх ящиков один стоит в конторе, а три в кладовой. Поэтому мы решили действовать двумя группами. Пошли в 2 часа ночи — на теоретических занятиях Кадомцев нас учил, что это самое подходящее время для боевых вылазок, и не ошибся. Оряд во главе с Мячиным отправился с повозкой к задним заводским воротам. На заводском дворе они встретили сторожа Маклакова — тот был "свой", хоть и беспартийный; его сын состоял в эсеровской партии. Маклаков согласился тихо и мирно посидеть в своей будке. Потом боевики зашли в мастерскую и арестовали дежурного машиниста, который тоже был эсер и обещал сидеть смирно. Затем они сбили замок кладовой, нашли там и забрали ящики с браунингами и уже возле подводы один на пробу вскрыли. Внутри оказались новенькие браунинги, каждый с двумя обоймами и кобурой и с большим запасом патронов. После этого нам и был дан сигнал к сбору. Всего, таким образом, нам удалось взять три ящика, в которых оказалось 96 браунингов и 7500 патронов. Они пошли на вооружение нашей дружины, которая сыграла большую роль в революционном движении на Урале".
