– Эй, в чем дело? – восклицаю я.
– Это вы нам скажите, в чем дело, – отвечает он. – Нас никто не предупредил. Дальше будет только хуже.
– Как мы вообще заполучили эти кадры?
– Успокойтесь, – говорит Армстронг. Иллюзия пассивности рассеивается, теперь передо мной человек, который буквально излучает силу и власть. – За последние несколько недель мы послали туда немало разведывательных дронов, не говоря уже о том, что у нас в Магонии есть связи.
Он включает запись с другой аэрокамеры.
Невероятное зрелище… Конечно, я уже видел ее однажды, но тогда она стояла на борту корабля, а я не знал о Магонии практически ничего.
По серой тюремной камере взад и вперед расхаживает мать Азы, Заль. Ее неукротимые черные волосы коротко острижены, руки закованы в наручники, униформа цвета ночного неба ничем не напоминает парадное облачение капитана «Амины Пеннарум». Поджав крылышки, в камеру влетает Милект.
Он снимает с крючка ключ и кидает его Заль. На ее ладони виднеются следы ожогов, изрезанные пальцы сжимаются в кулак. Поймав заветный предмет, она резко меняется в лице.
Заль снимает тюремный комбинезон, и я замечаю, что ее спину бороздят тысячи белых линий, образующих одну большую татуировку.
Посреди шрамов от кнута, старых рубцов и глубоких, кровоточащих порезов словно высечено лицо Азы. Правда, я никогда еще не видел это лицо таким.
Его искажает гримаса ярости.
Заль надевает новую униформу, серую, подобно грозовой туче, которая никак не разразится дождем. Никаких знаков различия. Затем она обматывает голову шарфом, оставляя только щелку для глаз, просовывает руку между прутьями и открывает дверь. Длинный темный коридор – повсюду мертвые ростры – по полу размазаны окровавленные перья.
Заль бежит по дороге, а потом спрыгивает с обрыва… приземляясь на палубу корабля, к мачте которого прикован Кару.
Даю удалось устроить ей побег.
На этом видеозапись заканчивается. Я в шоке откидываюсь на спинку стула.
– Раз у нас есть этот ролик, почему Заль Куэл до сих пор жива? Почему никто ее не пристрелил?
– Слежка и вооруженный конфликт – разные вещи, – отвечает Армстронг, вгрызаясь в ручку с таким аппетитом, будто это хлебная палочка. – Мы не участвуем в этой войне. По крайней мере, официально.
Немного помедлив, я говорю:
– Заль откроет охоту на родителей Азы, на всю ее семью, да хотя бы на меня. Аза этого не потерпит. Надо обо всем ей рассказать.
– Здесь вам ничто не угрожает, – говорит Армстронг. – Азу держат под стражей, капитану Куэл до нее не добраться.
