Взяв две пачки табаку, который выдавали у нас всем курящим и некурящим, я отправилась на поиски главстаршины Орлова, с которым мы уже давно помирились и даже стали друзьями. Нашла его во дворе. Он что-то делал со снятой с крыши антенной.
— Костя, ты можешь уделить мне немного времени? А то мне очень некогда.
Он оторвался от работы и взглянул на меня:
— Слушаю.
— Костя, вот тебе табак, и в следующий месяц я опять тебе отдам все, что получу, а ты… ну, в общем… только ты не смейся. В общем, пожалуйста, научи меня целоваться.
Он бросил свою антенну и уставился на меня.
— Что?
— То, что ты слышал, — сердито ответила я. — Я тебя как товарища прошу.
— Просьба довольно неожиданная, — сказал он. — И когда это требуется?
— Сейчас. Сию минуту.
— Hy, за несколько минут вряд ли можно этому научиться. К тому же не могу я здесь, на виду у всех, целоваться с тобой.
— То есть как это — целоваться? Ты мне просто разъясни, что нужно делать.
— Э, голубушка, тут можно учиться только на практике, а теория по этому вопросу еще не разработана.
— Как — на практике?
— Очень просто. Будем целоваться, и сама поймешь.
Откровенно говоря, такой постановки вопроса я не ожидала. Только и не хватало, чтобы я, даже в порядке учебы, целовалась с кем попало. Фигу ему вместо ландышей.
— Ладно, — сказала я, — забирай табак так, только, пожалуйста, никому не говори о нашем разговоре, ладно?
— Будь спокойна, — заверил он, — а если что, приходи, не стесняйся, так научу, что всю жизнь будешь благодарна.
Я приехала в город, не имея никакой надежды раздобыть карандаши, и это портило настроение.
В первую очередь разыскала Машину часть, но Маша была на вахте, и мне посоветовали зайти позднее. Я узнала, где расположены летчики, и пошла к Борису, заранее радуясь встрече. Я радовалась еще и тому, что именно сегодня пришло сообщение о прорыве блокады Ленинграда— теперь Боря, может быть, узнает что-то о своих родителях. Было бы здорово, если бы счастливую новость об этой победе он услышал от меня. Было холодно, и резкий ветер дул прямо в лицо, но я почти не замечала его.
Полк Бориса стоял на самой окраине города, и идти пришлось долго. Подошла к проходной. Но и здесь меня ждало разочарование. Боря был на вылете.
Зато Доленко я нашла без особого труда, и он принял меня сразу. Изложив капитану второго ранга цель своего визита, я с надеждой посмотрела на него. Доленко сидел за столом, опершись щекой на кулак, и задумчиво вертел в правой руке новенький карандаш. А что, если попросить у него еще и карандаши, подумала я, но тотчас отказалось от этой мысли. Нельзя было сразу требовать от человека слишком много.
