— Тетечка, вот он! Вызвали!
— Зачем? — грозно спрашивала тетка.
— Вы же сами сказали, что он вызывающий, вот мы его и вызвали.
Васька, покраснев и глядя в пол, ковырял пальцем ноги половик. Тут вступалась тетка Аферистка:
— Проходи, Вася, я вот вас сейчас чаем угощу, с вареньем.
Мы ликовали, видя, как не привыкший к великосветским приемам Васька вытирал скатертью губы и вылизывал из розетки варенье.
Когда Гешка простудился, тетя Милосердия, припомнив свою былую профессию, сделала попытку лечить его по всем правилам медицины, но тетя Аферистка сказала решительно:
— Нечего парня лекарствами пичкать, тем более что он их никогда не принимал. Вот я ему дам капли датского короля, и все как рукой снимет.
По мере того как лекарство в пузырьке убывало, на лице Гешки отражалось стремительно растущее уважение к датскому королю.
Срочно «заболела» и я. Да, все-таки датский король был не дурак. Но тетка Аферистка тоже была не промах. Она быстро разобралась в причине нашего затянувшегося заболевания и сменила капли короля на лекарство более сильное и неприятное. Живо обретя былое здоровье, мы некоторое время потирали ту часть тела, через которую вбивались нам иногда правила хорошего тона.
И все-таки мама была права, утверждая, что на нас трудно повлиять. Когда папа ненадолго заехал домой, он убедился, что влияние теток не коснулось нас. Довольный этим, он сказал:
— Так держать!
— Есть, так держать! — браво ответствовала старая арфистка, воспитание которой мы уже заканчивали.
Что такое дверь, мы по-настоящему узнали только будучи шестиклассниками. Дверь оказалась великолепной вещью, если использовать ее с умом.
Это было как раз в тот период, когда мы обзавелись тетушками, и мама смогла облегченно вздохнуть, избавившись от нас хоть на время.
Надо сказать, что в течение первых шести лет учебы мы не принесли родной школе лавров.
В первом классе, научившись читать слово «мама», мы во время урока собрали ранцы и пошли домой, вежливо распростившись с учительницей.
— Куда вы?
— Все. Выучились уже, — пояснил Гешка.
Учительница разволновалась. Она пыталась доказать нам, что учеба только началась, что учение — свет, а неученые— тьма. Но нас не так-то легко было одурачить. Не стоило даже время терять попусту. Еще раз заверив учительницу, что наше образование завершено, мы ушли домой.
Когда с помощью «кнута и пряника» родители возвратили нас в родной класс, учительница сказала задумчиво:
— А может быть, действительно вы их очень рано отдали?
