Но завтра мать уедет.
Руки все время ныли и чесались, но почесать при всех было нельзя.
Гленн заметила сразу. Ничего не сказала, но так посмотрела… От нее это не скрыть.
Они сидели в дальнем конце сада, у ручейка, на цветных покрывалах, расстеленных на траве. Четыре девушки и двое мужчин. Сестра, брат и три невесты принца.
Роналд был здесь.
Совсем рядом, куда ближе, чем за обеденным столом. Можно протянуть руку и коснуться… но этого, конечно, Адель бы никогда не решилась сделать.
— Доброе утро, Адель.
— Доброе утро, сир…
У него был такой голос, что сердце замирало и дрожали руки. Просто невероятно. Внутри все начинало вибрировать. Адель казалось, она просто умрет от счастья, если он еще хоть раз заговорит с ней. Его глаза — черные… она тонула в них, словно в бездне, летела вниз… растворялась… до потери сознания.
Вторичная аура Броди.
Нет, Адель прекрасно отдавала себе отчет в том, что происходит. Умом — понимала. Но сердце не могло справиться с этим счастьем.
Ментальное воздействие запрещено, но у Броди это было скорее побочным эффектом, неконтролируемым. Это просто было. Конечно, по-хорошему, ауру можно было и приглушить, но запреты не распространялись на нее, поэтому большинство Броди не считали нужным себя утруждать. Кому надо — отгородится. Реальной силы аура не имела. А уж ставить защиту должны были учить всех, это основа.
Адель могла бы отгородиться от Роналда, наглухо. Но это было так невероятно, и так захватывало дух, что она просто не находила в себе сил.
Роналд смотрел на нее. И, значит, она на шаг ближе к цели.
Она сидела между принцессой и Гленн, а рядом с Гленн Йоан, и Роналд напротив.
Йоан налил всем вина.
Спелая черешня, земляничный пирог, имбирное печенье.
Адель смотрела на черешню, и понимала, что не может. Боится запачкать перчатки соком, это будет нехорошо. Это привлечет внимание. Поэтому только печенье и вино в этот раз.
Говорили о турнире. Локхарты проводят в конце лета, чуть больше, чем через месяц, в честь рождения маленького Колина, сына Айна. Роналд собирался ехать. Марион, жена Айна — его тетка. Так что маленький Колин наполовину Локхарт, наполовину Броди. Роналду нельзя не поехать, и даже если не сражаться, то просто выразить почтение. Исбел, конечно, поедет тоже.
— Йоан, а ты? — спросила Исбел. — Ты едешь?
— Он боится, что старые драконы Броди его сожрут, — усмехнулся Роналд.
Йоан кивнул.
— Зачем дергать за хвост спящего дракона? Нет, я не еду. По крайней мере, я надеюсь, что удастся увильнуть от этой поездки.
