«Если он обнаружил «сюрприз», то наверняка догадался, кто его приготовил, — думала я. — А значит, причина этого неожиданного вызова «на ковер» — вовсе не «дополнительное внушение» по поводу неудачной дозаправки, а попытка получить доказательства для нового обвинения. Он будет давить на Зорина, чтобы заставить его «проговориться» и, используя неосторожно сказанное слово, свалить на него вину за испорченный вертолет. Вина эта, конечно, серьезная, только вот нюанс — Зорин-то об этой порче — ни сном, ни духом. Сложновато будет ему «проговориться».
Эта мысль вызвала у меня злорадную ухмылку. Кажется, с тех пор как я взяла молодую пару (да и пожилую тоже) под свою опеку, фортуна отвернулась от злобного начальника. Ни одна из его выходок не осталась без ответа, а история с вертолетом явно перетянула чашу весов в нашу пользу. Бей врага его же оружием — вот девиз, который мне блестяще удалось воплотить на практике.
Размышления об успехе, с которым я неизменно отражаю нападения врага, привели меня к мыслям о причинах этих нападений.
Что так привлекло внимание высокого начальника к рядовой медсестре? Ведь по своему положению он без труда мог «получить любую», и то, что рассказывали мне Валя и Зорин, только лишний раз подтверждало эту гипотезу. На что она сдалась ему, эта никем не знаемая Валя? Неужели ее отказ до такой степени задел самолюбие Свиридова, что он до сих пор не может «простить»?
Или этот прожженный скептик вдруг обнаружил, что воистину влюблен? Но тогда вся его агрессия должна была обратиться на Игоря, а он упорно «достает» всю семью. Да не просто достает, а похоже, именно собрался «сжить со свету», по образному выражению Вали. Неужели причина всему этому — лишь задетое самолюбие?
Несоответствие причин и следствий в этой ситуации было явным и наводило на мысль о том, что мне известно не все.
«Что, собственно, я знаю об этом Свиридове? — снова думала я. — Назначен на руководящий пост по протекции, в работе своей некомпетентен, имеет дурной характер и «мохнатую лапу» в Москве. Но все это — внешние обстоятельства, практически ничего не говорящие о конкретной личности. Чем еще «замечателен» этот человек, кроме своего дурного характера? Чем он живет, что для него важно, что второстепенно, с кем он общается и как проходит его день — ничего этого я не знаю, а ведь ответы на подобные вопросы, пожалуй, смогли бы яснее обозначить и истинные причины его столь неотступного интереса к Вале».
