. Он был красив и добр, как ангел. Моя мать была удручена горем. Мой старший брат
>4), находившийся тогда во Франции вместе с дядей И.И. Шуваловым
>5), приехал утешать ее. Я была очень рада его видеть; очень любознательная, я засыпала его вопросами, которые его очень забавляли. У меня была настоящая страсть к искусствам раньше, чем я узнала их.
Мы поехали в Петербург, чтобы повидаться с дядей, который возвратился в Россию после пятнадцатилетнего отсутствия. Мне тогда было десять лет, и, следовательно, он должен был увидеть меня в первый раз, причем моя особа представляла поразительный контраст с детьми, которых он видел до сих пор. У меня не было ни сдержанного вида, ни натянутых манер, какие бывают обыкновенно у маленьких барышень. Я была очень резвой и говорила все, что мне придет в голову. Мой дядя очень полюбил меня. Нежность, которую он питал к моей матери, еще более усиливала его чувства ко мне Это был один из самых замечательных по своей доброте людей. Он играл очень большую роль в царствование Императрицы Елизаветы и был покровителем искусств. Екатерина II приняла его с особенным отличием, поручила ему заботы о Московском университете, назначила его обер-камергером, пожаловала ему Андреевскую и Владимирскую ленты, обставила ему дом, оказала ему честь ужинать у него. Он был великолепным братом и заменил отца детям своей сестры. Моя мать, кажется, любила его больше жизни.
Он привез с собой массу старинных вещей. Я не могла насмотреться на них и хотела все срисовать; он наслаждался моим восторгом и поощрял мои намерения.
Хотя мы недолго пробыли в столице, я успела узнать и увидеть многое. В этом году родился Великий Князь Александр. По этому случаю все вельможи давали праздники. Был бал у княгини Репниной, где устроили кадриль из сорока пар детей, приблизительно от одиннадцати до двенадцати лет. Одна из маленьких участвующих захворала за четыре дня, и княгиня Репнина>6) приехала с дочерьми умолять мою мать позволить мне заменить захворавшую барышню. Напрасно моя мать уверяла, что я плохо умею танцевать, что я никогда не бывала в обществе; они не переставали просить. Пришлось согласиться. Меня повезли на репетицию; мое маленькое самолюбие заставило меня быть очень внимательной; другие были уверены в своем исполнении или, по крайней мере, думали так, а потому и репетировали небрежно. Мне же нельзя было терять времени — оставалось всего только две репетиции; я постаралась запомнить, что мне нужно было делать, чтобы не осрамиться при моем первом дебюте в свете. Возвратясь домой, я мысленно нарисовала фигуру кадрили на паркете и проделала ее одна, напевая оставшийся в моей памяти мотив. Это мне великолепно удалось.
