Позже из Бьюдфорда мистеру Пинкертону прислали телеграмму за подписью "Шерингэм" о том, что отправитель приезжает сегодня вечером. Не может быть сомнений, что это мистер Роджер Шерингэм, раза два добровольно помогавший Скотленд-Ярду в расследованиях. Я увижу его завтра и спрошу, не сотрудничает ли он с ними и в данном случае, и если нет, то мне хотелось бы получить Ваши инструкции, как мне вести себя с мистером Шерингэмом и желательно ли, чтобы он участвовал в следствии.
Я по-прежнему считаю, что нам не придется просить помощи Скотленд-Ярда в этом деле, и надеюсь прояснить его за несколько дней.
Честь имею быть
Вашим преданным слугой,
Джеймс Хэнкок, Инспектор
Приложения:
1 докладная записка;
1 копия рукописи Сирила Пинкертона, эсквайра.
Рукопись мистера Пинкертона
Глава 1
Я часто подумывал о том, чтобы написать детектив.
Мне кажется, авторы всех подобных произведений совершают одну и ту же ошибку: их истории всегда рассказываются с точки зрения беспристрастного наблюдателя. Возможно, это и помогает запутать сюжет, но вряд ли способствует поддержанию интереса. А в искусстве сочинительства, даже в такой примитивной его форме, как детектив, читательский интерес, по-моему, должен быть sine qua non {То, без чего нельзя обойтись (лат.)}. Я считаю, что именно здесь авторы детективов упускают интереснейшую возможность: ведь каким бы захватывающим ни был процесс расследования преступления для стороннего наблюдателя (и в литературе, и в жизни), есть персонаж, для которого этот процесс является еще более захватывающим, если не сказать, жизненно важным, и этот персонаж - сам преступник.
Другая ошибка, которую я приписываю авторам детективов, - это то, что они почти всегда начинают свое повествование с обнаружения самого преступления. Это очевидный абсурд. Преступление вырастает из предшествующих обстоятельств. Почему бы вместо того, чтобы старательно раскапывать эти обстоятельства в ходе дальнейшего повествования, не показать "марионеток" в действии до преступления, а не после него? На мой взгляд, это не только более честно по отношению к читателю (а это, кажется, один из главных моментов, по которым судят о писателях), но и позволяет улучшить само произведение.
Поэтому для самого себя я решил, что однажды напишу образцовый детектив от лица самого преступника, показав его надежды и страхи по мере того, как продвигается процесс расследования, болезненное беспокойство, с которым он будет наблюдать, откроется или нет его преследователям тот или иной факт, известный лишь ему одному, и его отчаянные попытки вырваться из захлопывающейся ловушки, изобретая все новые уловки. В умелых руках подобная книга может стать по-настоящему выдающимся произведением; и я не вижу причин, почему бы этим-рукам не оказаться моими.
