– Не бойтесь, – сказал я, не оборачиваясь. – Рядом со мной вам ничего не угрожает.
– Что-то мне подсказывает, что этой фразой ты их напугал ещё больше, – заметило Отражение, скрываясь в темноте передо мной.
Я зажёг люмик и запустил первое поисковое заклинание, которому меня научил Рэн. Золотистые пчёлы стремительно понеслись по коридорам, разделяясь на развилках. Я выделил мало энергии, поэтому даже не сомневался, что на все повороты их не хватит, но это было и не нужно – мне требовалось найти точку, максимально близкую к середине лабиринта, в которую мы успеем дойти до полуночи.
Едва весь отряд оказался внутри, двери за нашими спинами с лёгким шорохом закрылись. Лица Рэна и Хелии выразили беспокойство – как только Лабиринт отрезал нас от внешнего мира, темнота надавила, стены коридора словно сдвинулись, и даже у меня появилось ощущение, будто перестало хватать воздуха.
– Ну и местечко, – сказала пиратка. – Понятно, почему никто сюда не суётся.
– Я нашёл место, до которого мы должны сегодня дойти, – сказал я, сохраняя в заклинании нужный путь. – Рэн, не забывай высчитывать расстояния до входа и до центра.
– И ни при каких обстоятельствах не разделяемся, – добавила Литесса. – Тратить время на поиски заблудившихся нам некогда.
– Да никуда я не денусь, – ответила Хелия, поняв, кому предназначались эти слова.
Мы осторожно двинулись по намеченном пути. Так как я шёл впереди, до идущего последним Рэна свет почти не доставал, поэтому пришлось зажечь ещё три люмика, персонально для каждого члена отряда.
Наши непроглядно чёрные тени плясали на белых стенах, и казалось, что это какие-то существа, меняющие форму, снуют взад-вперёд по Лабиринту, избегая встречи с непривычным для них светом. Густая, почти осязаемая темнота отступала перед нами, обнажая тело протоэлементаля, и поглощала его без остатка за нашими спинами. Иногда мне даже чудилось, будто никакого Лабиринта не существует, есть лишь заполненное тьмой пространство, а коридоры и развилки являются лишь обрётшим плоть светом, и что как только он погаснет, мы сами превратимся в часть этого мрака, властвующего здесь с самого сотворения мира.
Отряд подавленно молчал, зато невидимая его часть в лице Отражения болтала без умолку. Моему двойнику явно здесь нравилось, поэтому он не уставал доставать меня умствованиями и загадочными недомолвками. Я старался его не слушать, но это было попросту невозможно.
– Твоим спутникам, кажется, страшно, – говорил он, шагая рядом со мной. – Хотя, по сути, чего тут бояться? Это же всего лишь темнота. В ней пугает неизвестность, но разве неизвестности стоит бояться? Неизвестность окружает вас и при свете дня. Вы не знаете, что произойдет с вами в следующую минуту, но если бы всякое живое существо боялось будущего, вряд ли оно смогло бы радоваться жизни. Разница между темнотой и будущим в том, что вам кажется, будто темноту вы можете видеть. Но на самом деле темнота – это отсутствие света, и её невозможно увидеть, так же как невозможно увидеть сам свет. И за слепящим светом так же может скрываться опасность, но его вы отчего-то не боитесь. Чудны́е создания.
