Прижав руку к животу, Аллегра взмолилась: «О, малыш, будь сильным, живи». Однако она знала, что никто не в силах изменить то, что ее ждет. В два ночи она поднялась с кровати, зная, что все равно не уснет, и направилась на кухню, желая заварить себе чашку травяного чая и посидеть на террасе, наблюдая, как город постепенно погружается в сон, но остановилась на пороге, увидев Рафаэля, сидящего в гостиной в одних лишь пижамных штанах с бокалом виски в руке. Услышав ее шаги, он поднял голову и печально улыбнулся:
– Ты тоже не можешь заснуть?
– Нет. – Аллегра покачала головой. – Я собиралась выпить чаю. Могла бы и тебе предложить, но, смотрю, ты выбрал кое-что посильнее.
– Да, мне это нужно, – хрипло ответил Рафаэль, и боль исказила его лицо.
Аллегра удивилась. Все это время она считала, что он не очень-то хотел этого ребенка. Вспомнить только его слова, произнесенные в Риме: «Разумеется, я надеюсь на лучшее». И вот сейчас он сидит с опущенными плечами, и видно, как напряжено его лицо. Может быть, он разделяет ее страх и хочет, как и она, чтобы ребенок родился здоровым и сильным?
Она прошла в кухню и заварила себе ромашкового чая, а затем села в гостиной на диван с чашкой, глядя на Рафаэля. Сейчас он выглядел как картинка с журнала: легкая дымка щетины четко обрисовывала подбородок, мускулистая грудь притягивала взгляд, темная полоска волос уходила с живота под пояс штанов. Однако Аллегра больше думала о том, каким печальным было его лицо: боль была такой очевидной, что ее сердце сжалось от сострадания.
– Я начала чувствовать, как он толкается, – тихо произнесла она.
Рафаэль повернулся, глядя на нее с удивлением:
– Правда?
– Да, вот за последние несколько дней. Сначала я даже не поняла, что это, – такое ощущение, что внутри меня подскакивают пузырьки. – Аллегра сделала глубокий вдох. – Но толчки стали сильнее – точно он… Точно он все понимает и говорит мне…
Аллегра замолчала, чувствуя, как ее переполняют эмоции, а Рафаэль наклонился к ней, сосредоточенно произнеся:
– Что говорит?
– Что он – или она – хочет жить. – Подняв глаза, Аллегра пытливо посмотрела на него. – Что он хочет жить, несмотря ни на что.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Рафаэль тихо, и лицо его оставалось невозмутимым.
Аллегра прерывисто вздохнула:
– Какими бы ни оказались результаты анализа, даже если окажется, что жизнь малыша будет короткой и нелегкой, я хочу его сохранить. Хочу с ним познакомиться, подержать его в руках, полюбить. – Рассмеявшись, девушка вытерла слезы. – В последнее время я очень эмоциональна. Наверное, это все гормоны.
