столь привычных нам условностей и предпосылок, на которой он остается в силу своих объективных убеждений (если они подлинны), может позволить ему обнаружить в основных положениях действующего права такую проблематику, которую не замечают те, для кого они слишком привычны. Ибо радикальное сомнение – источник знания»
[194].
Итак, по Веберу, решающее значение имеет квалификация претендента. Можно припомнить, что и Ленин в 20-е годы часто говорил, что никакая добросовестность, революционный энтузиазм не могут заменить «знания дела», – правда, имелись в виду главным образом технические специалисты и управленцы. У Вебера же этот вывод не просто точка зрения здравого смысла, практической целесообразности – он рассматривает данный вопрос в рамках методологии социальной науки. И чтобы всесторонне показать, как работает принцип «свободы от оценочных суждений», он обращается к практике преподавания. Строго логическое проведение данного принципа применительно к теме дискуссии звучит так: анархист может занять кафедру права, если он знаток права; но он не должен пропагандировать с кафедры свои анархистские, т. е. узкопартийные взгляды. Вебер тщательно аргументирует этот вывод; создается впечатление, что он добивается, чтобы эта идея воспринималась не как внешний запрет (ректората или министерства), а чтобы каждый, работающий со студентами, понял и интериоризовал ее, превращая в личное убеждение. Основные доводы в пользу «свободы от оценки» в преподавательской работе изложены в знаменитой статье, давно уже разобранной на цитаты, что лишь подтверждает ее значимость. Во-первых, цель и смысл образования как процесса профессионального становления, развития креативных способностей, формирования самостоятельности мышления требуют от преподавателя изложения всех точек зрения (направлений, подходов, парадигм и т. д.), а не только одной, представляющейся ему предпочтительной, «истинной». Создание видимости достоверности по известной схеме – «заставить говорить факты» – «совершенно недопустимое злоупотребление» в университетском преподавании, хотя оно правомерно и широко используется в ходе избирательных компаний или в парламенте. Отвергает Вебер и так называемый «средний» путь: «этому методу не место на кафедре, он применим в политических программах, в стенах бюро или парламентов»[195]. Неуместно также обращение преподавателя к личным «признаниям». «Я считаю, – замечает Вебер, – что чрезмерный интерес, достигнутый привнесением в лекции личного характера, может надолго притупить вкус студента к серьезным занятиям»
