Во-вторых, «свобода» здесь понимается как «отсутствие», подобно тому, как говорят, что отсутствие денег освобождает от проблем, как их хранить. Таким образом, полное название данного принципа – «свобода от оценочных суждений», что означает требование исключения (запрета) из познавательного процесса личностных некритериальных оценочных суждений. Нет сомнений, что этот принцип возник и разрабатывался прежде всего в противовес партийности науки с гипертрофией «классового подхода» в учениях социалистов-утопистов и в марксистской теории познания, хотя он затрагивает любые формы предвзятости – от религиозного фанатизма до воинствующего невежества.
Принцип партийности имеет давнюю историю, множество вариантов интерпретации и большое число трагических последствий. Достаточно вспомнить осуждение на смертную казнь Сократа демократическим судом Афин: «за осквернение наших (?) богов и развращение молодежи», или уничтожение «еретиков», таких как Дж. Бруно и др., позже – ликвидацию целых научных направлений и высылку выдающихся ученых в СССР, запреты на профессию периода «холодной войны» в США и др. Вообще партийность имеет два аспекта: а) позиционный, в основе которого связь с интересами (класса, группы); б) гносеологический – выражающий поиск истины, доказательства достоверности («объективности») знания. Но между ними нет демаркационной линии, поэтому на практике возникает невольное – не говоря уже о предумышленном – смешение и подмена одного другим. Простые нормы нравственности, чувство справедливости побуждают ученого, подобно Робину Гуду, «поддерживать обиженных» (О. Гоулднер).
Несколько иной подход у В. И. Ленина. Он писал: «Ни один живой человек не может не становиться на сторону того или другого класса (раз он понял их взаимоотношения), не может не радоваться успеху данного класса, не может не огорчаться его неудачам, не может не негодовать на тех, кто враждебен этому классу, на тех, кто мешает его развитию распространением отсталых взглядов»[191]. Но из двух классов лишь один может быть «обиженным», «ущемленным» – как тогда понять позицию тех, кто защищает обидчиков, угнетателей? Ленин видел в этом «лишь замаскированную зависимость от денежного мешка, подкупа, содержания»[192].
О связи общественных учений с интересами ярко писал Т. Гоббс. Давно замечено, считал он, что «…учения о праве и справедливости постоянно оспариваются как пером, так и мечом, между тем как учения о линиях и фигурах не подлежат спору, ибо истина об этих последних не задевает интересов людей, не сталкивается ни с их честолюбием, ни с их выгодой или вожделениями. Я не сомневаюсь, что если бы истина, что три угла треугольника равны двум углам квадрата, противоречила чьему-либо праву на власть или интересам тех, кто уже обладает властью, то, поскольку это было бы во власти тех, чьи интересы задеты этой истиной, учение геометрии было бы если не оспариваемо, то вытеснено сожжением всех книг по геометрии»
