Джульетта фыркнула.
– Ее называют так потому, что она учится в этой школе на деньги благотворителей.
– Чудесно, – буркнула я. – Знаешь, Анастасия, тот факт, что ее отцы геи, не делает ее лесбиянкой. А даже если и так, то какая тебе разница? Тебя это никоим образом не касается.
Анастасия посмотрела на меня с таким бешенством, что глаза у нее налились кровью.
– Держись от меня подальше, – прошипела она и умчалась в свою комнату.
Как только дверь за ней захлопнулась, Джульетта с сожалением покачала головой, как будто поведение сестры вызывало у нее отвращение.
– Через пару недель она остынет.
Я посмотрела вслед Джульетте. Она спустилась в большую гостиную и занялась уроками. Это был очень странный день. Я никак не могла понять Джульетту. За те пару месяцев, что я жила здесь, сначала она была очень грубой, потом просто игнорировала факт моего существования, а в пятницу вдруг пришла мне на помощь. А сегодня утром не побоялась гнева своей сестры и помогла мне найти подругу. Это было очень мило с ее стороны. Я так и не поняла, зачем она это сделала. Ведь она по-прежнему недолюбливала меня, хотя и перестала вести себя откровенно враждебно.
Проинспектировав холодильник и не найдя в нем ничего аппетитного, я, как обычно, взяла пару банок фруктового сока и тоже отправилась в общую гостиную. На этот раз я не стала садиться за стол в углу, а опустилась на диван и протянула одну банку с соком Джульетте.
– Хочешь?
Она нахмурилась, но потом все-таки взяла сок.
– Спасибо.
Мы молча делали домашнее задание, а по телевизору беззвучно шло какое-то развлекательное шоу. Наконец, Джульетта вздохнула:
– Эх, некоторым девушкам достается все. Ты можешь себе представить, каково быть невестой этого божества?
Я отвлеклась от своих уроков и посмотрела на экран телевизора как раз в тот момент, когда Брайан Оливер направлялся в клуб, держа в объятиях шикарно разодетую Кайли Саммерс. Джульетта снова мечтательно вздохнула:
– Наверное, он самый горячий парень на всей планете.
Я не могла не согласиться. Рост – сто восемьдесят пять сантиметров. Темноволосый, глаза цвета молочного шоколада и такое идеальное тело, что можно ослепнуть от красоты. Он был одним из тех актеров, которые играют либо прекрасных принцев, либо соблазнительных плохих парней – в зависимости от того, во что их одеть. Сейчас он был в черной косухе и слегка небрит. Глядя на него, хотелось немедленно устроить бунт против родителей, запрыгнуть на его мотоцикл и укатить в закат, предварительно набив где-нибудь на теле татуировку с его именем.
