А Советский Союз — это Россия или нет? Это историческая форма существования Российского государства. Поэтому странным было положение в конституции РСФСР 1990 года, когда записали:
РСФСР — Россия. То есть Россия свелась только к РСФСР.
Или как получилось, что Орловская область договорилась, например, с Тамбовской областью о том, чтобы заключить федеративный договор? Они же были в едином монолитном государстве и в царской России, и в Советском Союзе. Следы заключения такого договора мы видим. Пойдите на площадь Пролетарской диктатуры в Санкт-Петербурге и вы увидите там два правительства: правительство города и правительство области. Два правительства находятся на одной площади. Два законодательных собрания имеются. На этой же площади размещено Законодательное собрание Ленинградской области. Там и губернатор, там и Законодательное собрание. А Законодательное собрание (ЗАКС) города находится на Исаакиевской площади. Раз есть ЗАКС, значит, есть и законы. И что, в одном государстве должны быть законы отдельных областей? Законы Орловской области, законы Тамбовской области и т.д.?
В советское время в различных регионах были свои нормы, правила, но не законы. Не все нормы надо обязательно называть и считать законами.
Надо сказать, что В.В.Путин много сделал для того, чтобы преодолеть региональный сепаратизм. В каждом субъекте федерации могли быть еще и уставные суды. Полным ходом шла подготовка к разделу России.
Момент выхода за границу называетсядолженствованием. Быть тем, что нечто не есть. Но если бы это уже было, то не было бы только тем, что должно быть. Если развитие должно быть таким, значит оно еще не такое. Этот момент движения через границу называется долженствованием. А граница, которая противостоит этому долженствованию, выступает как предел.
Это диалектика предела и долженствования. Безграничное историческое развитие. Как это понимать? Вообще нет границ? Нет, развитие есть постоянный выход за свои пределы. И государства выходят за пределы, и отдельные исторические лица.
Развитие происходит как выход за свой предел. Какое бы мы с вами ни взяли историческое событие, оно конечно. Человек пытается изучить это событие, пытается обрезать все лишнее, потому что нельзя объять необъятное. Он пытается выяснить границы. Но он должен не мертвое явление изучать, а живое. А живое все время выходит за свои границы. Поэтому нужно обрисовать событие не так, чтобы границ вообще не осталось, а так, чтобы он видел, как совершается выход за границы, за пределы.
