При существующей в первобытном обществе производительности ручного труда устойчиво обеспечивается только простое воспроизводство, то есть производство продуктов в неизменных масштабах. В результате отсутствуют предпосылки для роста численности населения, не прогрессирует величина сэкономленного рабочего времени, образующего субстанцию времени, которым члены общины могут свободно располагать.
Вследствие всех этих причин потенциал производительного труда как основы развития всех членов общества ограничен в первобытной общине не преодолимыми для нее рамками. Поэтому развитие работников остается ограниченным.
Дальнейший прогресс производительности ручного труда обеспечивался вследствие общественного разделения труда — социально-экономического закрепления больших групп людей за экономически неоднородными видами деятельности. Так, например, появились племена, занятые земледелием, наряду с закрепленными за скотоводством. При господстве ручного труда решающим фактором производительности является развитие трудовых навыков, которому как раз и способствует выполнение более узких производственных функций.
Общественное разделение труда сопровождалось растущей дифференциацией видов трудовой деятельности, что способствовало распространенному смешению отражения этих двух процессов в научной литературе. Однако они не тождественны: чередование людьми выполнения различных видов труда означает его разделение в смысле дифференциации трудовых функций при отсутствии общественного разделения труда как «сращивания» работника с определенной функцией.
Крупным этапом в общественном разделении труда стало социально-экономическое закрепление определенного социального слоя за выполнением умственного труда. Очевидно, что здесь экономическая неоднородность общественных функций, закрепляемых за разными социальными группами, приобретала более глубокий характер, чем в случае отделения земледельческих племен от скотоводческих.
В последнем случае и та, и другая социальная группа участвовали в выполнении собственно производительного труда. Что касается монополизации умственного труда особой социальной группой, то это означало ее исключение из непосредственного участия в производстве продуктов. Соответственно ее потребление обеспечивается за счет прибавочного продукта, то есть создаваемого непосредственными производителями сверх продукта, необходимого для их жизни. А время, используемое для умственного труда, выступает как сэкономленное рабочее время непосредственных производителей, которым, однако, располагают те, кто сами продукта не производят.
