Он взъерошил волосы:
– Почему это так важно для тебя?
– Потому что это важно для тебя. Пообещай хотя бы подумать над моим предложением.
Он замялся.
– Ладно, подумаю. Кстати, ты можешь навещать дедушку и кузена так часто, как того пожелаешь. Просто предупреди меня заранее, и я пришлю вертолет. Я знаю, что ты скучаешь по матери…
– Не желаю о ней говорить, – тут же взвилась Кайра.
– Погоди-ка секундочку. Ты считаешь возможным читать мне лекции о воссоединении с моими родителями, а сама отказываешься даже говорить о матери?
– Это разные вещи.
– Ага, – саркастически хмыкнул он. – И чем же они отличаются?
– Тем, что она мне лгала и манипулировала мной, – запыхтела Кайра.
– Ты должна позвонить ей.
– Только не сегодня. – Кайра посмотрела на часы и увидела, что время уже почти восемь. – Кстати о семье, я получила ответ от твоих братьев. Они очень сожалеют.
– Я же говорил тебе, что они слишком заняты и не поедут через полмира ради какой-то там свадьбы. Вот почему я попросил Нико быть моим шафером.
– Да?
Вот это новости!
Кристо кивнул:
– Да, и он согласился. Так что будут братья или нет, не важно.
– Поверить не могу, что они готовы пропустить свадьбу своего родного брата.
– А ты поверь. На осинке не родятся апельсинки.
– Что это значит?
– Это значит, что они очень похожи на нашего отца. Бизнес для них стоит на первом месте. Семья всегда на втором, причем с огромным отрывом.
– Вы были когда-нибудь близки?
– Братья намного старше меня. На восемь и десять лет. У нас мало общего. Я был близок с Максом.
А когда Макс умер, Кристо остался один на один со своей виной. Просто кошмар какой-то! Ей ужасно хотелось помочь ему найти обратную дорогу к родным.
– Может быть, если бы ты позвонил своим братьям – если бы они поняли, как это для тебя важно…
– Нет, – категорично отрезал он. – Мне и одному неплохо.
– Неужели? Или ты просто наказываешь себя за несчастный случай с Максом, в котором, кстати, не было твоей вины?
– Ты не знаешь, о чем говоришь!
– Неужели?
Она твердо решила – он не должен потопить свою жизнь в болоте вины за то, в чем не был виноват.
– Ты до сих пор считаешь, что, поступи ты по-другому или скажи что-то другое, несчастье бы не случилось? Гораздо легче обвинять себя самого, чем признать: ты не мог ничего поделать. – Ее голос дрогнул. – Ничто не могло изменить произошедшего.
Кристо нахмурился:
– Ты говоришь так, будто знаешь это из собственного опыта.
– Да. – Она никогда никому об этом не рассказывала. – Долгое время я винила себя в смерти отца.
