— Если бы нарядная и надушенная дама знала, с каким трудом достались мне эти ботинки, она бы не смеялась…
Я поняла, что он обидчив и легко раним. Другой не обратил бы внимания».
Тем не менее Булгаков заинтриговал мемуаристку.
Доходный дом (Денежный переулок, 9/5) построен в 1910 году по проекту архитектора А. Зелингсона.
В этом доме проживало множество известных деятелей, преимущественно из числа ученых и творческих людей. Композитор Н. Мясковский, историк С. Бахрушин, литературовед П. Сакулин. Но «главным» жильцом, тем не менее, признан нарком Луначарский — один из самых любопытных деятелей первого советского правительства.
Десятилетия советской пропаганды сделали из Анатолия Васильевича Луначарского безликий штамп. Он стал для нас всего лишь функцией — членом большевистской партии, наркомом просвещения, словом, которое часто упоминается в учебниках истории. И ничего личного, никаких эмоций.
А ведь достаточно всего лишь вдуматься в его фамилию. Произнести ее медленно и с аппетитом. Луначарский. Чарующий, волшебный лунный свет. Нечто из мира сказок, из мира волшебства. Совершенно невозможная фамилия для революционера.
Ничего удивительного, ведь Луначарский — фамилия отчима. В жилах же у знаменитого наркома текла кровь Александра Антонова — крупного чиновника, управляющего Контрольной палатой. А может быть, промышленника и миллионера Мандельштама — версий его отцовства несколько.
Необычные задатки Луначарский начал проявлять, будучи еще подростком. «Антихрист! Да ты ж настоящий Антихрист!» — как-то закричал сосед семейства Луначарских, увидев, как Толя снимает со стола икону и начинает колотить ее об угол дома. А ведь Толя тогда был уже далеко не младенец. Он обучался в гимназии, осваивал науки, в том числе и Закон Божий. Но иконы Толя не любил. И в Бога, разумеется, не верил.
* * *
Окончив гимназию, Толя едет в Европу. Посещает лекции в Цюрихском университете, заводит дружбу с Аксельродом и Плехановым, отправляется во Францию — якобы спасать тяжело заболевшего брата Платона. По ходу дела совращает жену брата Соню Луначарскую, блеклую, некрасивую дамочку, старше его на 8 лет. Для чего? Да просто так. Поупражняться лишний раз в искусстве управления людьми. И никаких там угрызений совести.
Анатолий Васильевич не без злорадства писал: «В Реймсе в те ночи мы сидели с Соней. Я с энтузиазмом толковал ей картины Винчи и оперы Вагнера, и часто мы оба плакали от восхищения. Брат Платон вскоре начал догадываться о нашей близости. Бывали страшные сцены…»
