Парадоксально, но в историю Москвы Саввинское подворье вошло вовсе не богослужениями, а делом, с точки зрения тогдашних православных иерархов, мягко говоря, сомнительным. Здесь в 1904 году (еще в старом здании) открылся «Новейший электрический синематограф» – один из первых в нашем городе кинотеатров. Что поделать, иерархам требовались деньги, и они с радостью пускали арендаторов.
Владелец этого «синематографа» не слишком-то заботился о чести своей фирмы. Ленты здесь показывали большей частью старые, а афиш и вовсе не было. Впрочем, все сходило с рук – на главной улице Москвы всегда хватало праздных обывателей, готовых за умеренные деньги полюбоваться все равно на что. Правда, после возведения нового здания подворья договор с владельцем не продлили.
Зато здесь объявился еще один энтузиаст синематографа – будущий киномагнат Ханжонков. Он поначалу занимался только лишь торговлей и прокатом кинолент. Де не он один – в том же подворье размещались и аналогичные компании: «Глобус», «Гомон», «Эклер», «Наполеон» и «Кинолента». Но акционерное общество «А. Ханжонков и Ко» было гораздо серьезнее. Сначала господин Ханжонков оборудовал демонстрационный зал. Затем магазин киноаппаратов, клиентами которого были владельцы московских и провинциальных «электротеатров» и «синематографов». Впрочем, и простые москвичи охотно заходили поглазеть на странные черные ящики с катушками.
А затем Ханжонков оборудовал во дворе дома съемочный павильон. Для этого потребовалось разрешение архиерея, который проявил вдруг благомыслие и поначалу отказал. Тогда предприниматель пригласил его смотреть кино. Архиерей заколебался. С одной стороны, вроде не пристало иерарху предаваться столь сомнительным забавам, а с другой стороны, любопытно. А Ханжонков настаивал – дескать, сами увидите, батюшка, ничего здесь греховного нет. В конце концов архиерей изволил согласиться, но с одним условием – чтобы в зале находились только Александр Ханжонков и киномеханик. Чтобы не было свидетелей архиерейского грехопадения.
Разумеется, Ханжонков принял это в общем-то вполне понятное условие. И уж конечно, специально подобрал программу – она состояла сплошь из детских фильмов, разве что несколько пикантных по названию: «Черная красавица», «Нил ночью» и т. п. С этим, увы, поделать было ничего нельзя, иных названий просто не существовало.
Архиерей, естественно, впервые в жизни увидавший чудеса кино, был потрясен. Он все время бормотал что-то себе под нос, а когда наконец зажегся свет, воскликнул:
