"Объясните подробнее"- попросил я.
"Чтобы осознать такую сущность, мы должны представить материю, более мимолётную, чем любой из известных газов, даже в своём самом рассеянном положении. Он должен сочетать плотность самого совершенного проводника тепла (достигающего любое известное в этом смысле тело до бесконечной степени) с прозрачностью абсолютного вакуума. Он не должен создавать никакого трения при контакте с любой субстанцией, но обладать притяжением материи. Он не должен иметь какой-либо вес (и тем не менее переносить силу, порождающую вес), не реагировать на воздействие какого-либо химического посредника, или быть обозреваем через любой оптический инструмент. Он должен быть невидим, и всё же переносить силу, порождающую ощущение зрения. Он должен быть такого характера, который не может, согласно нашей философии, воздействовать на частицы земных субстанций при проникновении в них без контакта и трения. И, тем не менее, что является научной несообразностью, он должен действовать именно с такой готовностью на физические тела, чтобы привлечь к материальному глазу ощущение зрения. От Солнца до созданий на далёких планетах он должен нести тепловую силу, дающую, таким образом, импульс к ощущению зрения. Даже не имея ощутимого контакта с ним, через этот посредник должны перемещаться миры, а планетарные системы вращаться, разрезая и проникая его в каждом направлении без потери импульса движения. И всё-таки, как я сказал, этот эфир должен находиться в таком близком соприкосновении, чтобы передавать им эссенцию, нагревающую вселенную, освещающую её, и которая должна обеспечивать силы притяжения, удерживающие звездные миры в определённом положении. Ничего не имея в себе, насколько могут показывать ощущения человека, космический эфир должен быть более плотным, чем иридиум, более мобильным, чем любая известная жидкость, и сильнее, чем самая превосходная сталь".
"Я не могу представить себе такую сущность"- ответил я.
"Нет. Ни один не может, ибо теория иррациональна и может быть поддержана посредством сравнения с законами, известными человеку, но несмотря ни на что, концепция является элементарной необходимостью при научном изучении. Может ли человек посредством любой рациональной теории соединить вакуум и субстанцию и создать следствие, которое будет ни материей, ни пустотой, ни нечто, ни ничто, и всё же таким, что интенсифицирует всё, являясь более разряжённым, чем самый совершенный из известных вакуумов, и быть лучшим проводником, чем самый плотный металл? Это мы и делаем, когда пытаемся описать всепроникающий эфир пространства и объяснить его влияние на материю. Ввиду недостатка в теории причин, этот гипотетический эфир, является настолько же верховенствующим в сегодняшней философии, насколько и в прошлые времена. Там он являлся в качестве алкахеста талантливого старого алхимика Ван Хельмонта - универсальным духом, существующим в представлении, и в то же время не существующим в восприятии, о котором сегодняшняя наука знает так же плохо, как её теоретический распространитель - Аристотель. Мы - те, кто гордится нашей точной наукой, улыбаемся над некоторыми утверждениями Аристотеля в других направлениях, ибо наука их опровергла. И всё же необходимость заставляет принять это нелогическое рассуждение об эфире, что возможно является самой безрассудной из всех теорий. Разве этот греческий философ также серьезно не утверждал, что лев имеет только один позвонок в своей шее, а дыхание человека входит в сердце? Что тыльная сторона головы пустая, и что человек имеет не более восьми рёбер?"
