У кита Гренландии огромная голова, занимающая более трети его длины, у него нет зубов, а глотка не намного больше, чем у рыбной присоски. Золотой крот имеет настолько симметричное тело, что если бы не рыло, то расположение его головы было бы трудно определить без близкого рассмотрения, а лапы его настолько коротки, что если бы не было мощных когтей, то их вообще нельзя было бы заметить. У единорога прямой скрученный бивень, а..."
"Постойте, постойте, - перебил я - Вы полагаете, что меня интересуют эти хорошо известные контрасты в структуре животных?"
"А разве Вы не подвергали сомнению возможность описания, которое я дал, уродливых пьяниц и формы моего подземного гида?" - резко ответил мой гость.
"Да, но я говорил о людях, а не о животных".
"Человек есть животное, а различие между всевозможными видами животных гораздо большее, чтобы это описать, чем между моим спутником и человеком земной поверхности. Кроме того, если бы Вы дали мне продолжить описание животной жизни под поверхностью земли, то я показал бы Вам, что у моего гида имеются их атрибуты. Из всех указанных созданий только у крота подземное происхождение. Он, подобно моему гиду, не имеет глаз".
"Продолжайте, - сказал я - мне бесполезно сопротивляться, хотя..."
"Хотя что?"
"И всё-таки у меня есть другие темы для обсуждения".
"Назовите".
"Мне не нравится способ, которым Вы постоянно критикуете науку, особенно в отношении ответственности того сумасшедшего анатома.[2]
Мне кажется, это был маньяк, хоть и одарённый, но сумасшедший, и науке не повезло в том, что такой кошмар отяготил её".
"Верно, и, тем не менее, через труд таких, на первый взгляд кажущихся бессердечными, созданий наука сильно продвигается. Если бы не было исследователей, кто перешагивает за пределы установленных методов, и таким образом подвергает критике своих предшественников, то наука ослабла бы и дезинтегрировалась. К тому же, почему науку нельзя судить по правилам, которые она применяет к остальным?"
"Что Вы имеете ввиду?"
"Кто больше материалиста науки чувствует себя свободным критиковать религию?"
"Но человек религии не жесток".
"Разве Вы не читали историю? Разве Вы не содрогались от преступлений, совершённых от имени человеческих религий?"
"Да, но эти жестокости были совершены обманутыми людьми под маской церкви или фальшивой религии во времена тёмных эпох. Порицайте не религию, а людей, которые злоупотребляют ею".
"Да, - добавил он - Вы правы, это были фанатики, сумасшедшие существа. Даже их сообщества, неистово бешенные. Своими ошибками полоумные вожди могут затуманить умы людей, тем самым став вождями полоумных народов. Нет, не один научный энтузиаст, как я описал, пытающий несчастного ребёнка в одиночестве своего дома, а целые нации занимаются сжиганием, пытками, разрушением и грабежами. Но это не относится к нашему предмету. Я напоминаю, остерегайтесь науки человеческой биологии. Человек, который вступает на поле, не может предвидеть конца. Человек, изучающий науку жизни и записывающий свои эксперименты, не может знать о крайностях, к которым может прийти фанатичный последователь, несущий мысленный ток своего лидера. Я не преувеличил урок. Между прочим, нынешняя наука в действительности пытает, калечит и разрушает человечество. Действие разрушения перешло от варваров и религиозных фанатиков к следующим за ними ревнителям науки".
