Услыхав шорох, девушка резко выпрямилась, обернулась, показав небольшую грудь с бледно-розовыми, торчащими от студеной воды сосками…
Дэн поспешно отвернулся:
– Одежку-то куда положить?
– Да вон, на камень… Ага…
Положив одежду, гусар подался назад, к опушке. Лидочка догнала его почти сразу:
– А ты что не сполоснешься?
– Я уж потом… Все равно коня мыть буду.
– А-а-а…
Опустив трепетные ресницы, барышня покусала губы и тихо спросила:
– Денис Васильевич, а я… я красивая?
– Очень! – вот тут уж Дэн был вполне искренен.
– Правда-правда?
– Честное гусарское слово! Еще чуток подрастешь, и от женихов отбоя не будет!
Вот тут только Денис понял, что сморозил глупость. Ну какие у нищей бесприданницы женихи?
Лидочка напряглась, замолчала, глянув на гусара искоса, с затаенной холодной обидой… а потом, когда прощались, прорвало: зарыдала, упала гусару на грудь…
– Какие женихи-и-и-и… кому я нужна-то? У меня даже и платья-то нет… и никто из приличных господ на меня не смотрит… а мне уже пятнадцать скоро… А другие барышни… а я… у-у-у-у…
– А что такое? – Денис ласково погладил девушку по плечам. – А ну-ка, перестань плакать. Перестань, я сказал! И вообще, никогда себя с кем другим не сравнивай. Ты – это ты. Вот собой и будь. Другие же барышни… они счастливы? Ты это точно знаешь? Уверена?
Постепенно Лидочка успокоилась и даже заулыбалась – Денис Васильевич принялся рассказывать что-то веселое из жизни московского литературного салона, в коем когда-то – хоть и недолго – участвовал.
– А Жуковский… Ах, Жуковский, такая, скажу тебе, фифа! Этак пальцы выгнет – ага… Но поэт, я тебе скажу – ух! Поэтище! Хочешь, тебе стихи сочиню? Вот прямо для тебя только.
– Ой, правда?! – вот тут девушка по-настоящему оживилась.
– Правда-правда! Тащи завтра альбом – напишу, коль сказал.
Они встречались с Лидочкой постоянно, и девушка делала весьма ощутимые успехи в технике владения ножом и в приемах боевого самбо. Что же касаемо непосредственно хода расследования, тот и тут дела шли весьма неплохо. С помощью Лидочки и ее ватаги Денис Васильевич уже установил личность убитого ребенка – им оказался малолетний бродяжка, сиротинушка по имени Онфим, что ходил с каликами по всей южной Руси. Когда мальчишка пропал, калики его даже искали, так, немножко, пока не подались в Черкассы, а уж оттуда – бог их знает, куда.
– И конечно, властям о пропаже не заявляли, – разговаривая сам с собою, тихо протянул Денис.
Сказал и сам же себе ответил:
