Альберт вскинул на нее яростные буйволиные глаза, но, наконец, поняв тайный смысл ее слов, обмяк.
— Хорошо, Кярт, — с дрожью в голосе ответил он, — я сегодня же разыщу рапорт.
Человек в гостиной бесшумно отделился от стены, крадучись подошел к книжному шкафу, снял с полки тяжелый футляр с блестящими замочками и выскользнул в переднюю…
* * *
Поздним вечером под шум и вой штормового ветра Тальвисте, Уйбо и Рауд сидели в докторском флигеле и при блеклом свете керосиновой лампы сочиняли письмо в Таллин. Закончив работу, они уже собирались расходиться по домам, как вдруг в дверь постучали, и в комнату с портативной машинкой в руках быстро вошла взволнованная Линда.
— Принесла, Леон, только, пожалуйста, поскорее, — сказала она, передавая футляр Тальвисте.
— Что, дали все-таки? — удивился тот.
— Нет, — качнула головой Линда, — Ребане такой крик подняла, что хоть из дому беги. «Личные вещи Альберта! Да как ты смеешь просить!» — передразнила она. — Я сама и взяла… Уйду я от них….
— И правильно сделаешь, — поддержала Рауд. — Тебе учиться нужно.
— Нехорошо получилось, — вертя машинку, сказал Тальвисте. — Отнеси, ну ее к богу!
— Нет, раз уж принесла, печатай, — обиделась Линда. — Даром, выходит, старалась?
— Ладно, через несколько минут вернем. Давай запрос, Александр. — Тальвисте поставил машинку на стол и заложил лист бумаги.
Вынув из кармана письмо, Уйбо стал диктовать:
— «Военкому республиканского военного комиссариата. — (Пальцы Тальвисте проворно застучали по клавишам.) — …Коллектив учителей мустамяэской семилетней школы убедительно просит вас помочь нам узнать о судьбе советского летчика Сергея Устинова…»
— Вы посмотрите, что делается! — воскликнул Тальвисте, отгибая напечатанную часть листка.
Заглянув через его плечо, Уйбо увидел на обратной стороне листка отпечатки остро прорезывающейся буквы «т».
— Пиши, пиши, — нетерпеливо сказал он. — «В ночь на четвертое ноября 1944 года летчик Устинов выпрыгнул с парашютом из горящего самолета…»
В спальне мальчиков никто не спит. Давно уже погасли в печке огни, а из-под одеял по-прежнему с настороженным вниманием торчат уши и носы.
В комнате кромешная тьма. Узкое высокое окно чуть бледнеет на черном фоне стены. За окном под порывами ветра жалобно скрипят огромные старые деревья.
Хорошо в такую погоду лежать, свернувшись калачиком, под теплым мохнатым одеялом, прижаться к мягкой подушке и слушать страшные рассказы о Зеленом Охотнике!
Ведь все эти истории и убийства, о которых так интересно рассказывает Арно, происходили в тех самых комнатах, где они теперь живут и занимаются.
